Столконовение цивилизаций: крестовые походы, джихад и современность

На Западе об этом знали немногие политики; и немногих из них это интересовало. Рассуждая о вине за геноцид евреев во время Второй мировой войны, они спокойно закрывали глаза на зверства израильтян.

В Гражданском госпитале в Дамаске я увидел еще одно свидетельство применения в Палестине химического оружия. Несколько пациентов были обожжены напалмом. Нам рассказывали об исчезнувших врачах, о том, как израильтяне захватили на фронте пятерых врачей из передвижного госпиталя и застрелили их. Я взял интервью у Мухаммеда аль-Мустафы, семнадцатилетнего пастуха из Кунейтры, который рассказывал, как он пас свое стадо, когда израильские солдаты остановили его и других пастухов. Двоюродный брат Мухаммеда, мальчик двенадцати лет, испугался и бросился бежать. Ему выстрелили в спину. Мухаммед также получил пулю. Он умолял оказать ему медицинскую помощь, но его так и оставили лежать на дороге, а двоих его младших братьев увели. Таких историй было не счесть.

Премьер-министру Сирии, доктору Юсуфу Зуайину, не удалось подбодрить меня в те дни, несмотря на то что он сказал все, что только мне хотелось услышать. Он был доктором медицины и во время учебы работал в больницах Уэльса и Шотландии. Мы встретились с ним днем, и он сказал мне, что Сирия скоро станет «Кубой Ближнего Востока», дни Саудовской монархии сочтены, революция под знаменем «Баас» будет продолжаться до тех пор, пока капитализм полностью не исчезнет. «Я могу заверить Вас в этом, — заявил он, — Вам нет нужды беспокоиться. Арабский народ не эмигрирует в Йемен и не будет жить в палатках. Он будет сопротивляться интервенции, и, в конечном итоге, победа будет за нами. Мы должны начать народную войну против оккупантов, учась у китайцев, которые сопротивлялись Японии. Мы не можем соревноваться в вопросах качества оружия с ними или с теми, кто поддерживает их в Вашингтоне и Лондоне, но эту войну может выиграть только народ, а не дорогое оружие. Это будет затяжная война…» В течение следующих нескольких месяцев эти «ультрарадикалы» в сирийском правительстве после непродолжительной борьбы были свергнуты более умеренными политиками, опиравшимися на авторитет Афлака.

В Бейруте я впервые встретился с палестинскими интеллектуалами и в саду старого дома Валида Халиди получил полезные уроки истории. Многие интеллектуалы были в состоянии шока, ошеломленные поражением, едва ли способные внятно сформулировать свои взгляды на будущее. Были и другие, которых я встречал в ресторанах и кафе. Они имели гораздо более твердую позицию, они говорили, что нужно бороться своими силами, не надеясь на султанов и полковников и учась на чужих примерах. А затем следовал неизбежный вопрос: «Слышали ли Вы последнее стихотворение Каббани?»

По возвращении в Лондон я отправился выразить соболезнование вдове Исаака Дойтчера Тамаре и услышал от нее, что за несколько недель до смерти он дал пространное интервью о Шестидневной войне «Нью лефт ревю». Дойтчеры потеряли во время геноцида евреев множество своих родственников. Дойтчер редко позволял эмоциям брать верх над разумом. Тем не менее симпатия к Израилю как к государству беженцев, а не к государству, которое создает беженцев, была для него естественной, поэтому я не ожидал слишком многого от этого интервью. Я был неправ. Он назвал Израиль «Пруссией Ближнего Востока» и сделал леденящее кровь провидческое предупреждение:

«Немцы суммировали свой собственный опыт в горькой фразе: «Man kann sich totsiegen!» («Можно одержать смертоносную победу!») Это как раз то, что делают израильтяне. На захваченных территориях и в самом Израиле сейчас находится почти полтора миллиона арабов, то есть более 40 % от общей численности населения. Отправят ли израильтяне в изгнание такую массу арабов для того, чтобы обеспечить «безопасность» завоеванных земель? Это создало бы новую проблему беженцев, более опасную и масштабную, чем прежняя… Да, такая победа для Израиля хуже, чем поражение. Она не принесет Израилю большей безопасности, она уже принесла ему гораздо больше опасностей разного рода[59].

Как и предсказывал Исаак Дойтчер, победа Израиля в 1967 году ничего не решила. Палестинцы отказались стать исчезнувшим народом. Новое поколение начало новую борьбу за национальное самоопределение, последнюю из череды освободительных войн, которые начались в XX веке. В современном мире один Израиль остается колониальной державой, государством модели XIX–XX веков. Теперь этот постепенно признало меньшинство израильских интеллектуалов, проявивших мужество. Барух Киммерлинг, профессор социологии из Еврейского университета, недавно опубликовал в семитском еженедельнике «Кол Хаир» от 1 февраля 2002 года свое обращение, назвав его, в подражание Эмилю Золя, «Я обвиняю». Это яростное обвинение руководства Израиля и израильской военщины, причем такое, каких никогда не появлялось в западных средствах массовой информации: