Столконовение цивилизаций: крестовые походы, джихад и современность

«Я обвиняю Ариэля Шарона в создании процесса, в котором он не только интенсифицировал обоюдное кровопролитие, но и ответственен за подстрекательство к региональной войне и частичную или почти полную этническую чистку арабов на «Земле израильской». Я обвиняю каждого министра от Лейбористской партии в этом правительстве во внедрении в Израиле правоэкстремистского, фашистского «видения» будущего страны. Я обвиняю руководство Палестины, и в первую очередь Ясира Арафата, в той предельной близорукости, которая способствовала осуществлению планов Шарона. Если разразится вторая аль-Накба, одной из ее причин будет руководство Арафата. Я обвиняю военное руководство Израиля, поддержанное руководством страны, в настраивании общественного мнения против палестинцев, прикрываясь необходимостью повышения профессионализма военных. Никогда до этого в Израиле не было так много генералов, генералов в отставке и бывших агентов военной разведки, иногда переодетых «академиками», которые принимают участие в публичном «промывании мозгов» населению. Когда будет создан юридический комитет по расследованию причин катастрофы 2002 года, их действия тоже придется расследовать вместе с действиями гражданских преступников.

Покойный философ Иешуа Лейбовитц был прав — оккупация превратила в руины самую лучшую часть израильского общества и разрушила лежащую в основе его существования моральную инфраструктуру. Давайте остановим это шествие идиотизма и построим заново общество, свободное от милитаризма и принуждения, а также от эксплуатации других людей… И я обвиняю самого себя за то, что зная все это, все-таки недостаточно громко кричу об этом и слишком часто пребываю в спокойствии…»

История Палестины до сих пор не окончена.

13 Глупость антиимпериализма

Возникшая после 1973 года тупиковая ситуация продолжалась еще четыре года. Стало известно, что новый хозяин Белого дома, президент-демократ Джимми Картер, поддерживает идею оказания давления на обе стороны на Ближнем Востоке, чтобы достичь соглашения по Палестине. Но не успел Картер и шевельнуть пальцем, как Египет поразил весь мир своим односторонним решением заключить с Израилем сепаратный мир. В ноябре 1977 года президент ас-Садат прилетел в Иерусалим, публично обнялся с премьер-министром Израиля Менахимом Бегином и подписал мирный договор. Израильтяне освободили оккупированные территории, принадлежащие Египту, обе страны обменялись послами, и на мгновение показалось, что этого спектакля будет достаточно, чтобы с такой же легкостью решить все оставшиеся проблемы. Египетское телевидение и радио послушно лгали. Израиль ни тогда, ни потом не скрывал того, что не изменит свою политику строительства еврейских поселений на захваченных территориях и не приостановит этого строительства.

Демарш ас-Садата имел двойную цель. Инфитах («открытая дверь»), как назвали этот процесс, ознаменовал официальный разрыв с основными принципами насеровского прошлого. В международной политике это стало сигналом отказа от нейтралитета, началом военной зависимости и включения в сферу влияния Запада.

Последствия инфитаха на местном социально-географическом уровне были просто поразительными. Огромный государственный сектор уже обеспечил большинство египтян питанием и жильем и дал людям возможность лечиться и получать образование. Этих благ, возможно, было недостаточно, но на лучшее никто и не рассчитывал. Разница в благосостоянии различных социальных слоев в течение всего насеровского периода оставалась относительно низкой. Самое сильное негодование вызывали коррупция и политические репрессии. Это и стало основной причиной недовольства старым режимом.

Ас-Садат решил приватизировать страну без либерализации ее политических структур. Другими словами, никакой критики не допускалось. Египетские левые силы втихомолку негодовали, но были слишком слабы и деморализованы, чтобы протестовать. Светские либералы решили поддержать новый курс, считая, что он принесет с собой демократию. Ничего подобного не произошло. Приватизация и свободный приток иностранного капитала привели к жестокой поляризации классов, которая не нашла никакого отражения в политических структурах постнасеровского государства. При предыдущем режиме политика также находилась под строгим контролем, однако четко обозначившиеся фракции внутри Арабского социалистического союза все-таки откликались на нужды разных социальных слоев населения. Теперь не происходило даже этого. Единственной возможной формой оппозиции могла стать только подпольная деятельность.