Стоп дуть! Легкомысленные воспоминания

Разбудили его через час командир роты с изумленными глазами и близкий к обмороку начальник вещевой службы корабля. Оказалось, ночные гости были самыми заурядными ворами. Помещение, куда так добросовестно помог им проникнуть Эдик, было вещевой баталеркой. Ребята обчистили корабельные кладовые на пару сотен кожаных матросских и парадных офицерских ремней, несколько десятков комплектов тропической формы, гору тельняшек и много всего прочего. Сам того не зная, Эдуард поучаствовал в самой крупной краже, случившейся на крейсере за все время его существования. Причем действовал курсант инициативно и со смекалкой, ибо сами матросы навряд ли решились бы на применение пилы в самом центре курсантского кубрика.

Надо ли говорить, что при проведении очной ставки Эдика и всего личного состава крейсера одуревший от пинков и нареканий курсант не смог опознать ночных злоумышленников среди семисот матросов, выстроенных по всем палубам. Эдика отстранили от вахт на все время пребывания на крейсере, чему он был рад несказанно, а наше доблестное командование долго препиралось с флотскими начальниками по поводу возмещения убытков. В итоге дело кончилось ничем. Потери списали старыми флотскими методами, официально оформив как затопление баталерки после разрыва трубопровода питьевой воды и попутно с ним всех трубопроводов, проходящих через склад. Что касается Эдика, то глубоких моральных травм случай ему не нанес, а смеялись все долго и весело. Вот как!

Аргонавты наоборот

Гребите греки, есть еще в Элладе Огонь и меч, и песня и любовь.

Гомер

После первого курса будущим подводникам светит один-единственный раз в своей службе и довольно-таки долго бороздить морские воды в надводном положении. А называется это — корабельная практика. Мероприятие для общего развития. Отработка морских навыков и многого другого.

Корабельная практика моего курса проходила в необычном режиме и в необычное время. До этого, почти без исключения, первый курс в один из летних месяцев грузили на учебный корабль «Перекоп» или на один из кораблей Черноморского флота и отправляли в «дальний» поход по Черному морю, с заходом в «иностранный» порт Варна сопредельного государства Болгария. Ошалевшим до поросячьего визга первокурсникам надолго хватало впечатлений от видов Златых Пясков и сигарет «Мальборо» в свободной продаже. Походы в идеологически чуждые капиталистические страны случались крайне редко. Но за год до этого курсанты единственного в Греции военно-морского училища заходили с дружественным визитом в Ленинград, где посетили наши морские вузы и, естественно, пригласили наших к себе в гости. Незадолго до того в Греции пал режим «черных полковников» с которым наша держава состояла в не особо хороших отношениях, и приглашение посетить родину Аристотеля и Сократа пришлось по душе нашим кремлевским руководителям. Надо было налаживать отношения с новыми руководителями Греции. Решение о визите принималось на самом верху, и выбор штаба ВМФ пал на наше училище. Видимо, по соображениям экономии. Чем гнать корабль вокруг Европы, легче отшвартоваться в Севастополе и через несколько дней быть уже на месте. Политические соображения перевесили все. Практику с лета перенесли на февраль, учебный процесс сдвинули на месяц, и как только мы вернулись с первого в своей жизни курсантского отпуска, корабельная практика началась.

Видимо, наличие морских навыков у курсантов, проучившихся только полгода, вызывало недоверие, и посему первые две недели нам предстояло провести у пирса на борту старого артиллерийского крейсера проекта 68-бис, а именно «Адмирала Ушакова». Эти корабли проектировались еще до войны, но в серию пошли только в 1948 году. Могучие красавцы, законная гордость флота, уже отслужили свое и потихоньку отправлялись в утиль. Делались попытки по американскому образцу модернизировать их под более современное оружие, над ними поэкспериментировали, а потом решили, что дешевле сначала законсервировать, а затем порезать на иголки. «Адмирал Ушаков», а по-простому «Ушатый», как раз и пребывал в этом промежуточном этапе. После последней боевой службы его поставили у стенки, сократили экипаж и понемногу выгружали боезапас. Стоял «Ушатый» прямо напротив училища, на другой стороне бухты. Лично для меня, немало почитавшего в детстве литературы о подвигах русских моряков, утыканный со всех сторон орудиями «Ушаков» производил впечатление дикой, дремучей мощи в красивом летящем исполнении. Тем более разительным был контраст между увиденным снаружи и внутри.