Стопроцентные чары

Скукожившийся от голода желудок встряхнулся и сделал пару нервных сальто. Аркаша сжалась от ужаса, потому что вдруг ощутила себя центром Вселенной: взор каждого находящегося в совещательной был обращен к ней. В будущем стоило сотню раз подумать прежде, чем выражать свое несогласие душераздирающим воплем.

— Я имела в виду. — Аркаша запнулась и с надеждой глянула на Маккина. Тщетно. Статуя Давида с его неприкосновенной святой частичкой наверняка показалась бы более живой, чем окаменевший и эмоционально истощенный русал. Он был явно не в том состоянии, чтобы спасать себя самостоятельно. — Сириус не должен проживать с Денебом. А как же адаптация, о которой вы говорили на собрании?

— Но вы — Смешанные. — От напора, возникшего с неожиданной стороны, директор растерялся. — Разные расы.

— Но мы — единый Сириус. — Аркаша набралась смелости и выпалила: — Если иного выхода нет, позвольте нам проживать вместе!

— Исключено. — Борзая возмущенно всплеснула руками. — И неприемлемо.

Поддержка пришла внезапно, но весьма вовремя.

— Я за, — ровным тоном сказал Немезийский, проигнорировав перекосившее выражение, появившееся на лице Карины Борзой. — Пусть их комната будет на особом контроле у Шаркюля, и тогда не придется ломать систему Ангелины Семеновны и организовывать великое переселение.

Евгеник Скальный мечтательно запрокинул голову. Он уже, не таясь, хватал со стола все свитки без разбору и любовно прижимал их к себе. Работа звала его, словно сирена заблудшего мореплавателя.

Окончательное решение оставалось за Скальным, и Аркаша воспользовалась припасенным козырем:

— Мы не будем проживать одни. С нами будет мой попечитель Гучебей Фонвизин де Скаляри Шестой.

— Вот вам и новый аргумент, — возрадовался Скальный. — На том и порешим.

— Я все равно против, — категорично заявила Борзая.

— Мое мнение вам известно, — сдержанно напомнил Немезийский.

— Теньковская будет проживать в одной комнате с Моросящим и точка. — Директор уронил свитки и с грохотом оперся руками на стол. — Вопросы?

— А кто из них самка? — осведомился Шаркюль, сморкаясь в рукав пиджака.

* * *

Ноги были не в ладах и совершенно не слушались хозяйку. Левая пыталась уйти в сторону в загадочном танцевальном па, правая уговаривала слиться с землей. Мрачная Аркаша, игнорируя позывы организма, плелась за Маккином.

Очередная поездка в лифте с Томасом иссушила последние капли в чаше ее терпения. Все эти демонские ухмылочки, косые взгляды, адресованные то ли ей, то ли Маккину, степень напряжения которого напоминала натянутую до предела струну. Благо, компанию им составил Эрнст Немезийский, проникновенно болтающий что-то о пользе мирного сосуществования, а иначе демон вполне мог вернуться к прерванной игре.

Проводив взглядом оптимистично настроенного заместителя директора, тащившего за собой Томаса и уверявшего хмурого демона, что им с ним «как раз по пути», Аркаша устремилась за русалом.

Движения Маккина были какими-то резкими и неровными, будто русала заменил робот с кучей неисправностей в основном механизме.

«Значит, демоны приводят его в ужас, — рассуждала Аркаша, не решаясь спросить об этом вслух. — Отличная новость, тут как раз целый факультет «красноглазых». Так и до паранойи недолго дожить. Но я ведь правильно поступила, что не позволила переселить его в комнату к Томасу? Маккин ни слова не сказал с того момента. А вдруг он бы все-таки предпочел жить с демоном, а не со мной?»

— Аркаш...

Сердце забилось быстрее. Волоски на затылке встали дыбом. Девушку захлестнуло волнение.

«Наверное, отругает меня сейчас за своеволие. Балда. Нашлась спасительница на его голову.»

— Аркаш. — Маккин повернулся к девушке и, превозмогая себя, улыбнулся. — Ты иди вперед. Я тебя догоню чуть позже.

— Почему?

Следовало оставить парня в покое, но упрямство взяло вверх над деликатностью. Не ожидая, что столкнется с подобными трудностями, Маккин растерянно задергался:

— Мне нужно идти. — русал заозирался, — нужно идти. — юноша махнул рукой куда-то в сторону, — туда.

— В окно? — бесстрастно уточнила Аркаша, ощущая себя безжалостным чудовищем, истязающим невинную жертву.

Маккин, смутившись, отвернулся и пробормотал:

— Не совсем. Но нужно идти.

«Теньковская, не будь злючкой». — Все еще сомневаясь, девушка сделала пару шагов назад, а, заметив, что ее уход обрадовал Маккина, развернулась и, кусая от обиды губы, ринулась прочь.

Темнота покинула пределы Туманного Лабиринта и окутала окрестности. Лето подходило к концу, нехотя уступая свою вотчину осеннему холоду. Потирая друг о друга вмиг озябшие ладони, Аркаша поежилась. Колено продолжало ныть, от каждого шага корочка запекшейся крови на месте раны неприятно стягивала кожу. Странно, что никто из руководства Блэк-джека не обратил внимания на ее синяки и ссадины. Карина Борзая вполне могла решить, что эти боевые ранения Аркаша заработала от Стопроцентных Ровена, но что насчет остальных? Или синяки здесь дело обычное?