Стопы благовестника

В начале двадцатого века шквал гонений на неправославных христиан в России немного затих и Василий Гурьевич без особых препятствий обслуживал не только Тифлисскую общину баптистов, но часто выезжал в другие губернии с проповедью Евангелия. Маршрут миссионерских путешествий Павлова в феврале 1903 года проходил по местам, где в прошлом странствовали его предки.
"Съездил на сопки верст 10 от Ивановки в Топчу, где прежде жил мой отец по пришествии из России и где покоятся кости моего деда Григория, — отметил он в дневнике. — От них не осталось никаких признаков. Кладбище поросло виноградной лозой, айвовыми и другими деревьями. Теперь разделывать стали рис".
В горном селении Ивановка, основанном русскими переселенцами, Василий Гурьевич был двадцать лет назад. Там жили верующие разных исповеданий, но не было ни одного баптиста. На этот раз Павлов увидел в Ивановке баптистскую общину, состоящую из 53 душ. Молитвенное служение отличалось здесь пламенным горением духа, все верующие молились вслух одновременно. Павлов руководил собраниями и беседовал с учениками воскресной школы.
По договоренности с пресвитером Бакинской общины Ивановым, они вместе побывали в отдаленных глухих деревушках.
Новоивановка, Новосаратовка, Михайловка, — труден и тяжел был путь к этим населенным пунктам. Мокрый снег, грязь вперемешку с камнями крайне изнуряли лошадей и путников. И только радушные встречи с братьями и сестрами снимали усталость, прибавляя новые силы. Даже местных татар не смущали евангельские богослужения. Они гурьбой окружали Павлова, прислушиваясь к его беседам. Василий Гурьевич читал им по-татарски Нагорную проповедь Иисуса Христа.
Возвращение в Тифлис совпало с примирительным собранием по достижению единства с Ворониным и его группой. Не все были уверены в том, что Воронин надолго удержится в основной общине, но само искание мира ободрило верующих.
С неожиданной просьбой обратился к Василию Гурьевичу Александр Степанович Проханов. Он пожелал, чтобы Павлов совершил его бракосочетание с Анастасией Титовной Фефеловой.
Молоканин просит баптиста о священнодействии? Допустимо ли это? Василия Гурьевича не тревожили подобные сомнения. Семья Прохановых славилась христианским благочестием и преданностью Богу. Занимая руководящее положение среди Тифлисских молокан, Александр Степанович был широко образованным человеком и всегда стремился к братскому общению с верующими родственных течений. Пришло приятное приглашение и из Батуми — крестить новообращенных.
За днями радости нередко идут дни печали. Василия Гурьевича постигает личное горе. 17 июля 1903 года умирает его отец.
"В час ночи скончался родитель мой Гурий Григорьевич Павлов, — гласит дневниковая запись. — Кроме нашей семьи присутствовал при его кончине племянник Абрам Григорьевич Павлов с женою и племянница Варвара Кузьминична Киряева. Агония была непродолжительная. Сознание сохранилось до конца жизни в вере и надежде на Господа". На похороны собралось много родных и друзей Гурия Григорьевича. Воронин и Павлов проповедовали.
Через месяц печальные известия принесли из Воронцовки. Умерла жена покойного дяди Василия Гурьевича Поликарпа. Смерть — один из лучших проповедников* Похоронное служение в Воронцовке уменьшило число равнодушных к Евангелию. До глубокой ночи Василий Гурьевич беседовал с сельчанами о бессмертии души и путях богопознания.
Добрая традиция сложилась у евангельских верующих Кавказа: осенний праздник жатвы некоторые общины проводили совместно с христианами иных наименований.
"По приглашению брата Демакина выехали из дома в Али-Куго, Моздокский отдел, где баптисты, детокрещенцы молокане и адвентисты назначили на 1 октября благодарственный праздник Жатвы и позвали многих посторонних братьев, — рассказывает Василий Гурьевич. — Утром на хутор к Прянишникову съехались душ до 300 на тачанках. Было общее богослужение. Открыл собрание Петр Григорьевич Демакин. Я сказал речь на 102-й псалом о благодарности. После собрания был общий обед".
Подобные богослужения, конечно, не означали разрешения проблемы христианского единения. Ведь Тифлисская община баптистов постоянно страдала от разномыслии и разделений. Разногласий с Ворониным так и не удалось устранить.
Двадцать шестого июля 1903 года Василий Гурьевич делает запись: "Произошло опять окончательное отделение Воронина Н.И. с его партией в 10 человек, решили дать им 1/5 имущества, — всего 7 скамеек".
Начиная с 1902 года и по 1905 год русские баптисты ежегодно проводили съезды. Деловые общения были немногочисленными и обсуждались на них вопросы благовестия и единства с евангельскими христианами. Это молодое протестантское движение, родственное баптизму, зародилось в Петербурге в конце девятнадцатого века в среде столичной аристократии на основе проповеднического служения английского лорда Редстока и отставного гвардейского полковника графа Пашкова. Со временем оно получило распространение во многих губерниях России.
На съезде баптистов 1902 года в Ростове-на-Дону присутствовали два представителя от Петербургских евангельских христиан В.И. Долгополов и Г.М. Матвеев.
В нелегальных условиях работал Царицынский съезд 1903 года. Делегатов захватила идея о выработке наиболее приемлемого общего названия движения.
На съезде 1904 года, собравшемся в Ростове-на-Дону, евангельские христиане из Петербурга, Киева, Конотопа, Севастополя обратились с заявлением о вступлении в Союз баптистов с сохранением прежнего наименования.
Майский съезд баптистов и евангельских христиан в 1905 году, учитывая пожелания обоих течений, принял соединенное обозначение: "евангельские христиане-баптисты".
Прямо на съезде умер делегат Н.И. Воронин. Это обстоятельство внесло скорбную ноту в общее ликование по поводу сближения двух конфессий.
В протоколах съезда фамилия Павлова не упоминается, нет его и среди делегатов союза, избранных на первый Всемирный конгресс баптистов. Поэтому Василию Гурьевичу пришлось отправиться в Лондон с полномочиями только от Тифлисской общины.
Иванова и Мазаева Павлов увидел накануне Конгресса в Центральной баптистской церкви, где пастырское служение нес сын знаменитого проповедника Чарльза Сперджена Томас. Вместе с Деем Ивановичем приехали две его дочери Софья и Ольга и две племянницы Маргарита и Надежда. Когда гостей рассадили за маленькими столиками и угощали чаем, в зал вошел Томас Сперджен с женой. Просто и непринужденно беседовали супруги с посланцами различных церквей. Гости чувствовали себя, как дома.
На приветственном собрании Томас поочередно представлял служителей Евангелия. Немецкие делегаты, среди которых был Вильям Онкен, сын покойного И.Г. Онкена, подробно рассказывали о подготовке проповедников в баптистской семинарии и развитии книгоиздательского дела.
Сразу после немцев собрание предложило В.В. Иванову сказать несколько слов о личных духовных переживаниях. Слушая скупое повествование пресвитера Бакинской общины, все как будто перенеслись мысленно в древние апостольские времена. Семнадцатилетний полицейский надзор, пятилетняя ссылка, тридцать тюрем, — вот основные вехи жизненного пути Божиего труженика Закавказья.