Sторис

И когда у тебя будут дети,
У которых не будет ни одного моего гена,
Я, наверное, стану самым счастливым человеком на свете
Это звучит офигенно

Я бы мог и сейчас назвать себя таковым
Быть со всем миром на «ты» и каждому братом,
Если бы мы с тобой по-прежнему были на «вы»
Если бы я не говорил с тобою сейчас,
Как будто ты еще рядом

Если б я просто – а ты-то можешь? – поверить мог
Что у твоих детей моих генов вообще не будет
Я бы стал абсолютно по-хорошему одинок
И доволен тем, что меня по ночам
Младенческий крик не будит.

И не знаю, кому этот ультиматум, но ты запомни:
Я один выбираю город, куда убежать, и я
В толк не возьму, что мне делать в городе,
Где тебя больше нет, и что мне
Делать в городе, где есть кто-то,
Кого так легко принять за тебя

Но мне видится четко: город из тумана вышел, тем более,
Что пейзаж как будто разглажен, потому что воздух разрежен
И я верю, что снова смогу быть тревожно-счастлив у этой колии
И клянусь быть предельно уважен, исключительно обережен

«Себе засуньте в чай ваш совершенный метод…»

Себе засуньте в чай ваш совершенный метод
Терпенья был мешок, да рухнула спина
На всей земле людей нет лучшего, чем этот
А этот состоит из Бога и говна

Кому нужна любовь, когда в ней столько лажи
Сто тысяч косяков и непременный крах
Ты сделал все, что мог, и что не сделал даже
Ты вывел все равно, как судно Телемах

Плывите, корабли, на все четыре света
Хоть обгоните весь неподотчетный мир
Нет в мире никого нужней тебе, чем эта
А эта состоит из радуги и дыр

А этот состоит из истины и скверны
А эта состоит из ландышей и блох
Поди пойми людей, когда они двумерны
Когда им невдомек, что в них вселился Бог

Поди пойми людей, когда их столько много
А ты не понимай, а лучше рассмотри
И начинай любить в них все, что кроме Бога
И в радугу подуй сквозь дырочку внутри

«Судя по тому, что говорят и пишут друзья…»

Судя по тому, что говорят и пишут друзья,
Не один я
Закрывая глаза, вижу себя покачивающимся в петле