Сторно

Плохо соображая после резкого пробуждения, просыпаясь на ходу, я спустился в овражек и направился к шоссе, на котором происходило небольшое столпотворение. По обочинам тянулась вереница разных машин, конных повозок и ротных колонн. От машин отцепляли пушки и миномёты. Повсюду сновали незнакомые красноармейцы, отдавали приказы командиры и бегали сержанты. А в центре этого движения вблизи наших снарядных ящиков в окружении подполковника и двух майоров стоял генерал Петров и что-то отмечал на сложенной карте.

Я сделал три уставных шага и бросил руку к пилотке:

– Товарищ генерал-майор, сержант Батов по вашему приказанию прибыл.

Петров передал карту майору. Улыбка оживила его каменное лицо, и, явно сдерживая порыв, он взял меня за руку и потряс.

– Я знал, Василий Захарович, что у тебя всё получится, но даже не мог предположить, что так обернётся. Ты понимаешь, что ты один выбил почти четверть дивизии Неринга! За три дня боёв это первый безусловный успех! Нет, ты не понимаешь! – он потянул меня за рукав, и на глазах изумлённой свиты мы уселись рядом на ящики. Он снова взял карту:

– Смотри. Здесь ты угробил почти два танковых батальона и пехотный полк. За прудом горелые обломки артполка, справа твои артиллеристы и пулемётчики прикончили почти батальон пехоты и лёгкую бронетехнику. Слева тоже всё поле завалено трупами. Сюда же до кучи уничтоженная вчера разведрота. Ты понимаешь, что фактически смертельно ранил и без того ослабленную дивизию Неринга!! Была бы моя воля, я бы тебе свои погоны отдал! Пока имею право только старшину присвоить. Готовь наградные листы, подпишу не глядя.

Я хотел было привстать, но генерал придержал меня за руку.

– Не благодари, это я тебя водкой по гроб жизни поить должен.

– Товарищ генерал, позвольте спросить, как дела на рубеже Щары?

– Весь вечер и всю ночь мотался. Всех на ноги поднял. Рядом, – он махнул влево, – две стрелковые дивизии получше твоего рубеж строят. Танкисты им помогают. Ночью всю артиллерию корпуса вывел на позиции. Ты знаешь, действительно, на складах оказалось полно снарядов, да, и оружия тоже. Отобьёмся, буду разбираться, какие сволочи запретили трогать склады, будто специально немцам сдать хотели. Ночью из окружения батальон 4 танковой дивизии вышел. Полки следом идут. У них в отличие от нас хоть танки имеются. Сейчас они вместе со 155 дивизией усилят оборону Слонима. Теперь в городе остался один мост, и он хорошо охраняется артполком, стрелковым полком и двумя зенитными дивизионами. За реку перебазировались три истребительных авиаполка и один бомбардировочный, маловато у них самолётов осталось, но все вместе на полноценный смешанный полк потянут. Какое-никакое прикрытие коридора. Ночью на Брестское шоссе ездил. Там две дивизии у реки насмерть встали. Днём к ним отойдут остатки мехкорпуса, а сейчас там устраиваются зенитчики из Минска. Уже в пути полнокровные танковая и стрелковые дивизии, которые в боях ещё не участвовали. Севернее Слонима выстраивают оборонительный рубеж ещё две стрелковые дивизии. Швеппенбургу с его корпусом ничего не светит. То, что вы здесь сделали, сегодня же будет известно во всех соединениях. Смогли вы, смогут и они. Грамотная организация обороны, уверенное командование и достаточное обеспечение, вот слагаемые победы. В общем, копия твоей карты теперь у всех комдивов, и там тоже, – он ткнул пальцем вверх, – не морщись, знаю, что начальство не любишь. Теперь слушай приказ. Сейчас сдашь рубеж командиру полка, – он кивнул на одного из майоров, – и отправляйся вместе с ротой в Слоним. Трёхдюймовки и миномёты оставь, всё остальное с собой. Остановишься у штаба, доложишься и жди меня. Я долго не задержусь. Об остальном потолкуем на месте.

– Слушаюсь. Позвольте пару слов наедине, товарищ генерал-майор. – Мы отошли в сторону, и я продолжил, – Я только хотел уточнить для вас оперативную обстановку. Пока соединения вермахта связывают наши войска под Белостоком, 43 корпус немцев как одержимый прёт через Беловежскую пущу на Волковыск, чтобы блокировать слонимский коридор и отрезать 10 армию от путей отхода. Это очень важно. Разрешите идти.

– Спасибо, Василий Захарович, очень ценная информация. Можешь идти. Дождитесь меня в Слониме.

Я отдал честь и под совершенно обалдевшими взглядами генеральской свиты пошёл к своим.

Пока все подтягивались к шоссе и собирали имущество, Сашка с тремя бойцами смотались на поле и пригнали ещё пару трофейных Опелей. Для порядка я поворчал, но в душе ликовал, поскольку до этого всю голову сломал, решая, как перевозить этакую ораву на двух грузовиках. Взяв на сцепку сорокапятки и зенитки, мы загрузили в прицеп небогатое ротное имущество, оружие и боеприпасы. В кузовах кое-как стоя разместились все 114 бойцов, и машины ощутимо просели на рессорах. В девять ноль-ноль, натужно рыча, грузовики направились в сторону Слонима.