Сторрам

Присев за парапетом верхнего пандуса, Старший следил за серой, ненавистно знакомой машиной. За кем? Ведь никого на построении не велели в спальне оставить. Кого-то из дневальных? Или из матерей? Сестра-Судьба, помилуй нас. Кто в спальнях? Турман? Девчонка-новокупка? Маманя? Маанька? На кухне кто? Чалуша? Какой палец ни отрежь, всё больно. Ох, нет, да как же это?! Прикусив губу и чувствуя, как по щекам ползут слёзы, Старший смотрел, как вывели со скованными за спиной руками Рыжего, как пинком его затолкали в кузов, захлопнули дверцу и серая с зелёной полосой по борту закрытая машина, стронулась с места и, медленно набирая скорость, поехала вниз по пандусу к наружным воротам. Сволочи, вот сволочи, прямо с работы дёрнули, даже не поглядели они друг на друга на прощание. «Прощай, братейка, – беззвучно шевельнул губами вслед машине Старший, – в Ирий-саду теперь только встретимся».

Во двор вышел Гархем, и Старший, утерев рукавом лицо, прячась за парапетом, побежал к суетившимся вокруг застрявшего контейнера грузчикам.

– Кого? – выдохнул навстречу ему Тарпан.

– Рыжего, – ответил Старший и заорал: – Какого хрена колупаетесь?!

Стоя посреди двора, Гархем удовлетворённо оглядывал внешне беспорядочную, но подчинённую внутренней логике рабочую суету. Как же вовремя продали Рыжего, потрясающее чутьё у полковника.

В этом он убедился окончательно буквально на следующий день, когда старший механик вызвал его и Сторрама в гараж и показал обнаруженные в трейлере, на котором ездил Рыжий, самодельные мембрану и окошко.

– Благодарю, – отпустил его Сторрам и посмотрел на Гархема. – Воистину, всё, что ни делается, то к лучшему.

Гархем сокрушённо покачал головой.

– Я же ездил с ним и с его бригадой. И ничего не заметил. Теряю квалификацию, полковник.

– Ну-ну, Гархем, я тоже вижу такое впервые. Надо признать, остроумно. И на неплохом техническом уровне. Ну-ка, давайте проверим.

Они встали у окошка, проверяя обзор.

– Удобно стрелять в затылок.

– Да, и пассажиру, и водителю. Делали, конечно, не для этого, но…

Гархем усмехнулся.

– Кровь есть кровь. Наследственность – великая сила, полковник. Что делать с его бригадой? Они не могли не знать.

– Начнём копать, только раздуем, нет, Гархем, просто не выпускайте их в город. Вообще на внешних поездках будем держать только вольнонаёмных, – Сторрам улыбнулся, – пока.

Гархем кивнул.

– Думаете, Махотка надёжнее?

– Он прирождённый, они покорнее, и не думаю, что его познакомили со всеми, как говорят алеманы, кунштюками.

– Механик утверждает, что парень глуповат и непременно проболтался бы, если бы знал.

– Поверим механику, Гархем. А трейлер… пусть постоит, я, кажется, знаю, кому его предложить.

– Да, с таким… усовершенствованием любитель и знаток даст хорошую цену, – засмеялся Гархем.

И уже когда они, отдав все необходимые распоряжения, вышли из гаража, Гархем тихо спросил:

– Вы известите капитана?

– Зачем? – искренне удивился Сторрам. – Это теперь его проблема, пусть сам с ней и справляется.

В большом хозяйстве с несколькими сотнями служащих, постоянных и временных, свободных и рабов, исчезновение одного заметно только живущим или работающим рядом, а круговерть гигантского торгового комплекса заставляет думать о сегодняшнем, ну, от силы завтрашнем, но не о вчерашнем. Старший разделил оставленные ему сигареты и фишки между близкими друзьями Рыжего, в обед и ужин у его места стояла миска каши с воткнутой в неё ложкой, а вечером тихонько, чтоб не придрались надзиратели, Рыжего отвыли. Но не смертной, парень-то молодой и в полной силе, а угонной.

– Уж ты, мило моё дитятко, – выпевала Мать, – Ты бессчастное роди́лося, бессчастнóе бесталáнное!

– Ты куда спешишь-торопишься? – так же тихо вторила ей Матуня.

– Без тебя, да милый мой, отемнеет светла светлица! Опустеет дом-подворьицо! – всхлипывала Дубравка.

И лёжа на своей койке, почти беззвучно шевеля губами, выговаривал памятные с детства слова Старший.

– Ты пойдёшь, да малый братец мой, во работу подневольную, да во службу во господскую.

Два дня пустовала койка Рыжего, а потом привезли Грача с филиала, день шёл за днём, и памяти бы о Рыжем не осталось, если бы… Если бы не шахматы, самодельные прописи, шпильки с цветочками, колечки и браслетики, что в черёд носили женщины и девчонки, да… да много от Рыжего осталось. И Махотка гордо говорил помогавшему ему мыть машину новокупленному белобрысому Бельку.

– Меня ещё Рыжий учил, во мастер был!

И Белёк завистливо вздыхал.

В укромном месте у матерей хранилась грибатка на пять сил, что поможет и спасёт, если в сам-деле не попусту призвать.

Ворон играл с Мастаком в шахматы, и Юрила ждал своей очереди. Тарпан уже с десяток обдул в шашки и обогател, понимашь. Моргунок в который раз рассказывал желающим слушать, как на Новый год голозадые весь город лампочками увешивают – в город-то теперь никто не ездил.

Приложение

Единицы измерения

(примерное соотношение с земными)

(12 – кратные)

Расстояние:

Ноготь ≈ 1 см

Палец = 12 ногтей ≈ 12 см

Ладонь = 2 пальца = 24 ногтя ≈ 24 см

Локоть = 2 ладони = 4 пальца ≈ 48 см