Стоунхендж

Проснувшись на рассвете, Сабан обнаружил, что группа воинов из Рэтэррина ночью прибыла к святилищу. Их предводителем был Гундур, один из близких соратников Ленгара. Именно он выволок Сабана из хижины в то утро, когда Сабана отдали в рабство Хэрэггу. Гундур пришёл с юга от реки из Друинны, и Сабан увидел как Гундур и его люди с важным видом прохаживаются между хижинами Суллы. Это была территория Келлана, но копьеносцы Рэтэррина чувствовали себя здесь хозяевами. Сабан поел вместе людьми Гундура и слушал, как они рассказывали о войнах Ленгара, как они захватили целое стадо быков Каталло, как совершили вылазку далеко на восток от Рэтэррина, и как они обложили тяжелой данью людей, живущих у моря в устье реки Мэй. А сейчас, сказал Гундур как раз во время рассказа, Ленгар был в Друинне. Он отправился туда, объяснил Гундур, чтобы объединиться с копьеносцами Келлана.

— Урожай убран, — сказал Гундур, — разве не самое лучшее время, чтобы напасть на Каталло? Мы навсегда покончим с ними. Ты можешь присоединиться к нам, Сабан. Разделишь с нами добычу, а? — Гундур улыбнулся, делая это предложение. Он казался дружелюбным, намекая, что старая вражда между Ленгаром и Сабаном осталась в прошлом.

— Что привело вас в Суллу? — спросил Сабан.

— Ты, — сказал Гундур. — Ленгар услышал, что прибыли оставшиеся камни, и послал нас выяснить, правда ли это.

— Правда, — сказал Сабан, указывая в сторону лодок, — а ты можешь сказать Ленгару, что Керевал из Сэрмэннина прибыл с ними, чтобы получить сокровища.

— Я скажу ему, — пообещал Гундур, он обернулся и увидел Орэнну, направляющуюся к реке. Она несла кожаный мешок для воды, наклонилась, чтобы наполнить его, и пошла обратно. Гундур следил за каждым её шагом.

— Кто это? — спросил он с благоговением в голосе.

— Моя жена, — холодно ответил Сабан.

— Я скажу Ленгару, что вы оба здесь. Он будет доволен, — Гундур встал. Он поколебался какое-то мгновение, и Сабан подумал, что он хочет упомянуть о смерти Джегара, которая случилась неподалёку от места, где они сейчас кушали. Но Гундур только спросил Сабана, намеревается ли он сегодня же везти камни вверх по реке.

— Да, — ответил Сабан.

— В таком случае увидимся в Рэтэррине, — сказал Гундур и повёл своих людей на юг, а Сабан и его семья вернулись к камням и продолжили утомительный путь, отталкиваясь шестами в тяжёлых лодках, против потока реки. Теперь Ленгар знает, что Орэнна в центральных землях, и что она прекрасна. Сабан тайком прикоснулся к амулету, висевшему у него на шее.

Дорога стала намного легче, когда они были в полудне пути от Суллы, так как река стала мелкой, и люди могли идти вброд и тянуть лодки. На следующий день они пришли к тому месту, где маленькая река вливалась в Суллу с юга, и Льюэдд повернул лодки в этот узкий проток. Течение было очень слабым, совсем тихим, и они двигались быстро, в этот же вечер, добравшись до места, где воды, наконец, стала слишком мало, чтобы поддерживать лодки. Там ожидали большие салазки. На следующий день из Друинны пришли люди, и перегрузили одиннадцать маленьких камней с лодок на салазки, а потом на большие салазки перетянули лодки.

Камень Земли остался один, и потребовался целый день, чтобы выровнять на одну линию лодку с салазками на берегу, и нарубить побольше роликов. На следующий день с помощью волов, Камень Земли удалось плавно переместить с лодки на салазки. Лодку вытягивали на берег весь следующий день, а первые камни тем временем уже двигались на восток.

Три дня ушло на то, чтобы пересечь низину водораздела. Они шли по заросшей травой тропе, которая плавно поднималась на холм и так же плавно спускалась к берегу реки, текущей на восток. Здесь лодки были снова спущены на воду, а камни погружены на борт. В течение пяти лет Льюэдд и его люди делали это. Пять лет погрузок и разгрузок, усилий и пота, и теперь грандиозная задача была почти завершена. Три дня ушло на то, чтобы перегрузить все камни с салазок в лодки, но наконец и эта работа была закончена, и никогда уже не будет необходимости делать её снова.

На следующий день лодки пошли вниз по реке, и люди запели, когда их подхватило течением. Они не торопились, а единственные усилия, которые им приходилось прилагать, это иногда отталкиваться шестами, обходя препятствия. Солнце сияло, просачиваясь сквозь последние зелёные листья, а река медленно извивалась между берегами, густо заросшими кружевными ивами. Коростели издавали хриплые крики на полях, в деревьях барабанили дятлы. Солнце ярко светило. Когда они проходили Кэол, самое южное селение Рэтэррина, люди выстроились на берегу реки и приветствовали камни, танцуя и исполняя песни.

— Завтра! — закричал им Сабан. — Мы будем в Рэтэррине завтра! Скажите им, что мы идём!