Страдания и Звёздный свет (ЛП)

Види провела языком по моему шраму, пробуя на вкус клятву, которую я заключила внутри него, а затем начала подниматься вверх по внутренней стороне предплечья, мои нервы вспыхнули от непристойного прикосновения, во мне проснулось темное и манящее желание.

Это не было похоже на похоть, которую я когда-либо чувствовала раньше, не было всепоглощающим жаром, который я испытывала с Дариусом.

Нет. Это был не секс и ничего похожего на него, несмотря на то, как они все прижимались ко мне, их рты были на моей коже, мое сердце бешено колотилось. Это был вовсе не физический акт. Они взывали к чему-то запертому глубоко в моей душе, побуждая его подняться и выйти из меня, разжигая пламя, о котором я даже не подозревала.

Я откинула голову назад, прижавшись к плечу Аудире, и в моей груди раздался какой-то звук, который я приняла за стон, когда сшитые губы Локви переместились от моего рта к горлу, а ее пальцы раздвинули ткань моего платья так, что от холодного воздуха по моему телу побежали мурашки.

Грохот прокатился по земле у моих ног, эхо которого прошло сквозь мою душу и растревожило ее до самого основания, расплавленные глаза смотрели на меня из пределов моего собственного разума.

Он казался таким реальным, словно находился прямо передо мной, ожидая, что я что-то сделаю, что-то изменю, что-то возьму.

Види провела языком по моей руке, оставаясь на коленях рядом с нами, ее пальцы завладели моей покрытой шрамом рукой и повернули ее так, чтобы мои собственные пальцы прижались к горячей коже бедра через разрез в боку моего платья. Ее рука переплелась с моей, когда она начала проводить ею по шелковистой коже, огонь разгорался повсюду внутри меня, когда я погрузилась в воспоминания о Дариусе, бесчисленные слова, которые он говорил мне, заявления, которые он делал, проносились в моей голове и топили меня в его потере.

Пальцы Аудире перебирали мои волосы, массируя кожу головы, а ладони прижимались к моим ушам, заставляя меня выгибаться между ее телом и телом Локви, когда что-то насыщенное и мощное разливалось по моим венам.

— Стоимость оттачивания эфира выше, чем ты можешь себе представить, — этот голос прозвучал во мне рикошетом, и меня поразило осознание того, что он исходит не от одной, а от всех них.

— Если ценой этого будет моя душа, то я с радостью заплачу эту цену, — подумала я в ответ, чистая правда этих слов жгла меня еще жарче, чем пламя, которое они разжигали.

Все трое рассмеялись над этими словами, их веселье проскользнуло сквозь меня, и мне даже не пришлось его слышать.

— Так легко обещать весь мир, не держа его в своих руках.

— Это и есть цена? — спросила я, смутно чувствуя, как пальцы Локви скользят по коже над моим трепещущим сердцем, рисуя там символ.

Я знала, что это такое, то ли по ощущениям от ее прикосновений, то ли просто по силе, которую он таил в себе. Пентаграмма. И хотя я знала, что, вероятно, должна была бороться с этим, бежать, кричать или что-то в этом роде, я не сделала ни единого движения, чтобы попытаться убежать от них. У меня не было особой надежды на силу этих трех ведьм, и если они хотели поиграть со мной, прежде чем дать мне то, что мне нужно, то я не собиралась с ними бороться.

— Мы говорили тебе: из смерти нет возврата.

— Я не принимаю этого.

От них в меня ворвалось еще больше веселья, рука Види направила мою выше, притягивая мои пальцы ближе к сердцевине, пока видение Дариуса поглощало меня. Воспоминания о нас двоих вместе в жаре, страсти и ненависти слились воедино. Я не просто вспоминала их, я чувствовала их. Тепло его кожи против моей, силу его тела, захватывающего меня, каждый толчок, каждое облизывание этого греховного языка, каждый поцелуй, завоевание и всплеск удовольствия, которые он когда-либо дарил мне.

— Мы можем дать тебе это, — предложили они. — Воспоминания, воплощенные в реальность. Ты можешь участвовать в этом столько, сколько захочешь, чувствовать каждый кусочек, переживать каждое грязное и прекрасное воспоминание, как будто они происходят сейчас.