Страдания и Звёздный свет (ЛП)

Это была цена, которую они требовали. И я не собиралась дрогнуть из-за этого, даже если боялась боли, с которой меня оставят, когда солнце наконец взойдет.

Я опустила руки на талию, расстегивая пояс с мечом, и уставилась на видение Дариуса, его глаза были полны пылких обещаний, когда он расстегивал свой собственный пояс, зеркально отражая меня.

Я позволила мечу упасть на землю, засунула руку под юбку рядом с рукой Види и тихо застонала, когда кончики моих пальцев коснулись влажных трусиков.

Три нимфы тоже застонали, их руки двигались как по моему телу, так и по их собственной плоти, ища в себе эту потребность, когда я начала прикасаться к себе, как в тот день в Норах, дразня его, искушая его.

Дариус тихо зарычал, от этого звука у меня зашевелились волоски на шее, и я отодвинула ткань трусиков в сторону, два пальца скользнули в мое скользкое тепло, заставив меня снова застонать.

Рука Види оставалась на моей, хотя она старалась не касаться меня, лишь тыльной стороной ладони направляя мои движения, ее кровь стекала по моему бедру из все еще кровоточащей раны на запястье.

Горячий взгляд Дариуса блуждал по мне, пока я трахала собственную руку для него, мои зубы впивались в нижнюю губу, когда моя разрядка приближалась ко мне не иначе как под тяжестью его взгляда.

Я спустила бретельку платья с плеча, обнажив грудь и затвердевший сосок, свободной рукой нащупала его и потянула, пока пальцы Локви скользили по моему боку, лаская кожу.

— Кончи для меня, Роксанья, — прорычал Дариус. — Кончи для меня так красиво, как ты всегда это делаешь.

— Я все еще, блядь, ненавижу тебя половину времени, ты ведь знаешь это, да? — я задыхалась, мои слова были теми же, что я говорила ему все эти месяцы назад, и он усмехнулся так же, как и тогда, спустил штаны и обхватил свой огромный член кулаком.

Мои глаза были прикованы к этому месту и движению его кулака, женщины вокруг меня исчезали по мере того, как я погружалась в воспоминания, крик экстаза вырвался из меня, когда я сделала то, что он велел мне сделать, независимо от того, как сильно это меня раздражало.

Дариус нагло ухмылялся, маня меня к себе, словно ожидая, что я откажусь. Но я не отказалась.

Я шла по покрывалу из сухих листьев и веток, мое платье соскальзывало с моего тела, пока я стягивала его и позволяла полностью спасть с себя, моя память предоставила мне другой пол и кровать, где, как я смутно знала, не было ничего, кроме того каменного стола.

Я смутно осознавала, что нимфы следовали за мной, пока я двигалась, их руки ласкали мою кожу, их магия связывала их с моими воспоминаниями, а их сила разжигала мою похоть до предела. Но я привыкла испытывать вожделение с такой силой в присутствии мужчины, которого любила. Страсть, вспыхнувшая между нами, не знала себе равных в этом царстве и во всех царствах. Никто не горел с такой силой, как мы, и никто не мог превзойти ту потребность, которую я испытывала к нему во всех проявлениях.

Нимфы проводили пальцами по моей коже, рисуя руны на моей плоти кровью Види. Тьма, окружавшая нас, усилилась до такой степени, что я едва могла различить деревья, не говоря уже о холодном воздухе, который пытался укусить мою открытую кожу.

Я отдалась жару, пылающему между Дариусом Акруксом и принцессой Вега, которую ему было запрещено любить. Я отдалась узам, которые связывали его и меня в жизни и в смерти, посредством брака и уничтожения наших Звёздных уз, посредством ненависти, предательства, мести и насилия. Я принадлежала ему, а он — мне. И когда его призрак обхватил мое запястье и притянул меня ближе, я оставила всякие попытки припомнить, что это всего лишь воспоминание, разыгравшееся в моей голове.

Мне было все равно, что это не реально, ведь как только я полностью отдалась этому, это стало реальностью. Его язык погрузился между моими губами, его руки схватили изгиб моей задницы и притянули меня к себе, его член погрузился в мою влагу так чертовски идеально.

Мое сердце трепетало в груди, когда ощущение его кожи напротив моей полностью поглотило меня. Я скучала по этому, скучала по нему так невероятно, и каким-то образом, в этот украденный момент времени, он был здесь, разбитые части меня склеились обратно, слезы чистой радости катились по моим щекам.

— Это ты, — пробормотала я, проводя пальцами по его челюсти, наслаждаясь его щетиной, пока я пожирала его взглядом и впитывала все это. — Только ты.

Он подарил мне улыбку, которая повергла мое сердце в прах, его пальцы прошлись по татуировке на моем бедре, которая повторяла эти слова, а мой взгляд опустился на ту, что красовалась на его бедре.

«Есть только она».