Страга Севера

– Не пойду! Нельзя!.. Они найдут, достанут!

– Не бойся, иди, – взбодрил полковник. – Если ты был извозчиком, какой с тебя спрос? Я отведу от тебя подозрения. Ты ничего не сказал.

– Никанорыч, не выгоняй меня! Я из машины не выйду!

– Ты что, заболел? У тебя мания преследования.

«Мидак» придвинулся к окну и вдруг посмотрел со злостью:

– Ты всегда такой был, Арчеладзе! Ты никогда не жалел человека. «Гогия, ты памидоры любишь? Кушать – да, а так – нэт!» И с людьми как с помидорами…

– Я презираю мелких людей! – с ненавистью сказал полковник. – Меня тошнит от маленького человечка! Карлики создали культ карликов, Россию превратили в лилипутию! Ненавижу эту мелкую тварь!

– Но их много! – устрашился «мидак». – Их легионы! И длинные руки… Они тебя зарежут. Или сам выпрыгнешь из окна…

Полковник молча достал из кейса протез однорукого, сунул кукиш под нос Зямщица:

– А это видел?

«Мидак» сжался, вскинул испуганные глаза – протез ему был знаком! Отпихнул его, закрылся рукой, как от наваждения.

– Зачем ты ездишь в музей художника Васильева? – спросил Арчеладзе.

– Меня заставляли! Давали нож…

– Зачем?!

– Порезать три картины, – признался Зямщиц. – А я не могу! Мне страшно! Охватывает ужас… Перед птичьим взором!

– Что же они сами не могут порезать эти картины? Или легче резать людей?

– Не знаю. – «Мидака» потрясывало. – Они не могут войти… Не могут перешагнуть порога! Там какая-то энергия… Тело корежит.

В это время за дверью послышался шорох, кто-то поскребся. Арчеладзе открыл – бойцы тащили обездвиженного гостя.

– Что с ним? – спросил полковник, уступая дорогу.

– Пришлось отрубить паралитиком, – объяснил Кутасов. – Никак не идет добровольно…

– Вези обоих на базу, – приказал Арчеладзе. – Допрашивать стану сам. И будь на связи. Сегодня пленэр на всю ночь…

Под воздействием нервно-паралитического газа лицо задержанного гостя Зямщица, Виталия Борисовича, исказилось в судороге; он протяжно икал, хватал ртом воздух, но даже в таком неестественном состоянии полковник узнал его. Майор Индукаев довольно точно описал этого человека, и с его слов был составлен фоторобот.

Перед Арчеладзе на полу «рафика» лежал тот самый моложавый полковник – один из трех организаторов подложной версии о золоте в ракетной шахте.

Арчеладзе проводил взглядом машину Кутасова и сел в свою «Волгу». Надо было вернуться в отдел и послать дежурных оперативников, чтобы установили точное местонахождение нового миссионера – Альфреда Каузерлинга. Опасаясь прослушивания, полковник не хотел звонить по радиотелефону, однако на табло вдруг загорелась лампочка вызова.

– Товарищ генерал, только что по спецсвязи звонила Капитолина, – доложил дежурный полковник. – Она сбежала и находится сейчас в вашей квартире.

Не медля ни секунды, испытывая прилив какого-то азартного восторга, вызванного Капитолиной, полковник помчался к своему дому. Хотя его дом был крепостью и охранялся ОМОНом, оставаться долго там ей было нельзя. По дороге он мысленно перебирал адреса своих конспиративных квартир, куда бы можно было на время спрятать Капитолину, но ни одной подходящей не нашел: Комиссар через своих стукачей в отделе наверняка знал их. И тогда Арчеладзе вспомнил о визитной карточке, подаренной женщиной с вишневыми глазами. Вот где можно было укрыть Капу!

На ходу, действуя одной рукой, полковник отыскал в записной книжке визитку и набрал номер указанного там телефона.

– Слушаю вас, – ответил голос пожилой женщины.

– Вам передавала привет Надежда Петровна Грушенкова, – сообщил он. – Моя фамилия Арчеладзе. Простите, что так поздно…

– Очень приятно. Вам нужна помощь?

– Да, на несколько дней спрятать… одну женщину.

– Хорошо, – мгновенно согласилась она. – Приезжайте к кинотеатру «Россия» на Тверскую и позвоните оттуда. Вас встретят.

Арчеладзе подъехал к воротам своего дома, и они сразу распахнулись перед машиной – охрана не дремала. Он даже не стал запирать двери, оставил «Волгу» у подъезда и побежал по лестнице. Можно было открыть квартиру своими ключами, однако чтобы не пугать Капитолину, он позвонил. Дверь распахнулась на всю ширину. Мощный удар в спину забросил его в переднюю, прямо в руки каких-то людей в черных масках-чулках. Полковника придавили к полу и профессионально завернули руки.

По горлу скользнула тугая, холодная струна…

19

Это был Драга – хранитель Земных Путей, в урок которого входило встречать весной и провожать осенью перелетных птиц. Покормившись, гуси разбивались на косяки, поднимались в небо и, громко переговариваясь, уходили на юг. Скоро у ног Драги осталось всего лишь четыре птицы, в основном подранки, выбившиеся из сил. Они покорно побрели за стариком к большому крестьянскому дому, в одиночестве стоящему у самой реки. Страннику ничего не оставалось делать, как пристроиться в хвост этому клину.

Драга впустил гусей во двор, где гоготало и хлопало крыльями десятка два таких же подранков, и лишь после этого отворил дверь перед Мамонтом.

– Входи, Странник.