Страх

Какое неуважение! Мать Вэл возмущенно вскрикнула. Заметив наклейку на бампере «Старшая школа Дерринджера», миссис Кимбл язвительно спросила:

— Ты знаешь этого парня?

Вэл подумала, что Лиза, возможно, встречалась с ним пару раз. Потрепанный, плохо прокрашенный в желто-зеленый цвет, пикап «Тойота» был вполне узнаваем. Но Лиза, надо думать, встречалась со многими парнями, и Вэл в конце концов сбилась со счета. Она покачала головой. Ее матери не нужно знать ничего из этого. В последнее время оказалось так много вещей, которые ее матери не нужно знать.

— Я каждый день благодарю свою счастливую звезду за то, что ты не такая, — когнитивный диссонанс между ее утверждением и предыдущими мыслями заставил миссис Кимбл почувствовать себя виноватой, особенно когда Вэл не сводя глаз с окна. продолжала смотреть куда-то вдаль, так далеко, что у ее матери осталось отчетливое впечатление, что она никогда ее не догонит.

После паузы она спросила:

— Повеселилась? — Стараясь не смотреть на подтаявший напиток.

— Да.

— Я очень рада.

И каждая знала, что другая лжет, но ни одна не имела ни малейшего представления, почему.

* * *

Наступил понедельник.

Вэл надеялась немедленно покончить с ситуацией, которой так боялась весь уик-энд, но судьба, похоже, сговорилась против нее. На этот раз Гэвин опоздал, и Джеймс занял свободное место рядом с ней.

— Привет, Вэл. Давно тебя не видел.

Конечно, он «видел ее». Разве они не вместе занимались в классе Искусств? Она вытащила блокнот из рюкзака и издала неопределенный звук.

— Значит, вы с Гэвином сейчас встречаетесь?

Вэл пожала плечами.

— Я не знаю.

Глаза Джеймса сузились.

— Что значит «не знаешь»? Вы либо встречаетесь, либо нет.

Мисс Уилкокс спасла ее от необходимости отвечать, выбрав именно этот момент, чтобы войти в класс. На ней было пурпурное цыганское платье, шифоновый шарф и улыбка, которая выглядела значительно теплее, чем у большинства учеников класса.

— Ну! Доброе утро, Вэл, Джеймс. Хорошо провели выходные?

Джеймс, довольный тем, что нашелся активный слушатель, заговорил о футболе и поездке на пляж. Его звонкий, чересчур громкий голос резал уши Вэл, как нож.

— А ты, Вэл? — спросила учительница. Она устанавливала сегодняшнюю модель — пластиковый игровой набор в форме замка, кремово-белый, усыпанный блестками, и прозрачными синими секциями, которые выглядели так, как будто их можно было осветить изнутри светодиодами. Она выключила свет и улыбнулась Вэл. — Сделала что-нибудь хорошее?

— Гуляла с мамой, — коротко ответила Вэл. Но из-за того как она улыбнулась, произнося это, мисс Уилкокс поймала себя на мысли, какая Вэл милая, застенчивая девушка. А потом в класс просочились другие ученики, и любые другие мысли или заботы мисс Уилкокс о Вэл быстро исчезли за мыслями и заботами о других учениках, которые составляли ее класс.

Однако она замечала, что между Вэл и ее помощником зарождаются отношения. Она видела их вместе во дворе, до или после школы. Мисс Уилкокс нравился Гэвин. Он был вежлив, заботлив и избавил ее от необходимости проверять большое количество работ, взяв это на себя. Но в улыбке мальчика было что-то холодноватое, и она забеспокоилась, не слишком ли он «быстр» для такой застенчивой девушки.

Но это опять-таки не ее дело, а кроме того, у нее имелись тридцать два ученика, с которыми она должна заниматься. Если мать девочки не звонила, чтобы пожаловаться, она, должно быть, не видела никаких проблем в этих отношениях, и не дело мисс Уилкокс вставать между родителями и детьми. Только, когда студенты курили сигареты в задней комнате или убегали с дорогими масляными красками, которые она была вынуждена держать под замком, их родители ставились в известность.

Джеймс подождал пока мисс Уилкокс отойдет подальше, прежде чем повернуться к Вэл и спросить:

— Ты и Лиза, вы помирились?

С чувством вины Вэл поняла, что так и не удосужилась ответить ни Линдси, ни Рейчел, ни Лизе. Она прикусила губу, пожала плечами и сказала:

— Спроси ее.

— Я так и сделал. Она посоветовала спросить тебя.

— Почему меня?

— Потому что это ты все еще сходишь с ума.

Ради бога.

— Я не…

Дверь класса открылась, и вошел Гэвин. Его кожа была немного бледнее, чем обычно, а темные тени под глазами намекали на бессонные ночи. Он посмотрел в ее сторону, затем на Джеймса, и на его лице появилось самое ужасное выражение, когда он повернулся и сел в другом конце класса, рядом с девушкой, которая выглядела очень смущенной его диким видом.

— …схожу с ума, — запоздало закончила Вэл. О боже.

— Что ты нашла в этом парне? — продолжал расспрашивать Джеймс.

Вэл не могла ответить. Потому что она поняла, что совсем не знает себя. И после того, как ей было дано ощутить горечь мыслей, скрывающихся за этим совершенно прозрачным фасадом, по ее спине пробежал холодок, такой же холодный и ощутимый, как стакан ледяной воды, льющейся на спину. Вэл пожала плечами, стараясь не дрожать.

— Вэл?