Страх и его слуга

Мария. Мария Августа. Она лежала там одна, беспомощная, и перед глазами у нее все время стоял вампир, не давая спать спокойно, вне всякого зла. А всякое зло стерегло ее снаружи. Рыжий граф сидел рядом со мной, не обращая внимания на окружающее. Он теребил один из многочисленных локонов своего рыжего парика.

– Граф, – обратился я к нему, – часы дежурства пройдут быстрее за разговором, чем в молчании.

– Но если мы станем говорить, то не услышим врагов, которые рыщут вокруг, – ответил мне он хитро.

– Опасных врагов мы так и так не услышим, а вампиры, предполагаю, передвигаются бесшумно. Поэтому давайте-ка поговорим, не так будет страшно. Вот, кстати, возьмите все эти новые немецкие романы, те, которые называют готическими, там в страшных местах никогда нет диалогов, одни мрачные описания. А только наступит рассвет или персонажи немного расхрабрятся, пожалуйста, сразу начинается болтовня.

– О чем бы вы предпочли поговорить? – спросил он любезно.

– О Виттгенштейне.

– Кто это такой?

– Тот, что приезжал с инспекцией относительно цистерны.

– А-а, вы имеете в виду графа Виттгенау?

«Все кроется в имени, – подумал я, – даже роза не пахла бы, а воняла, если бы ее назвали не розой, а смердянкой».

– Граф обнаружил… я думаю, что сейчас я могу вам это рассказать, в том смысле, что теперь это не так важно… итак, граф узнал, только не спрашивайте меня, как, что регент ведет переговоры с турками насчет того, что за ящик золотых монет соответствующего веса предаст Сербию. Так ему сказали, я имею в виду, графу Виттгенау. И еще сказали, что на своих любовниц и товарищей по охоте и пьянству регент тратит денег больше, чем можно выжать из Сербии с помощью всех налогов. Сербия бедна…

– Любовницы и товарищи богаты, – помог ему я.

– Что? Должно быть. Во всяком случае…

– А мир это собрание не вещей, а фактов, – прибавил я.

– Что? Этого я не знаю. Как бы оно ни было, граф Виттгенау узнал, что регент спрятал золото в цистерне на Калемегдане. Граф несколько раз делал попытку спуститься вниз и проверить это, однако цистерну очень хорошо охраняют. Он быстро пришел к выводу, что попасть в цистерну из крепости невозможно. Но вскоре от кого-то услышал, что существует старый римский водопровод, который ведет от одного села в окрестностях Белграда прямо к цистерне на Калемегдане. Водопровод проходит частично по поверхности земли, частично под землей. По всей длине он защищен кирпичными стенками высотой чуть ниже среднего человеческого роста. Какие-то сербы объяснили графу, где за пределами города можно проникнуть в водопровод и куда нужно сворачивать на развилках, чтобы оказаться именно в крепости. Как-то ранним утром граф верхом покинул Белград. Он был переодет в сборщика налогов…

– Не очень разумно.

– У него была охрана, несколько солдат. Ехали медленно, чтобы создать впечатление, что заблудились, при этом старались особенно не удаляться от города. Остановились переночевать в корчме неподалеку от той водяной мельницы. Наутро граф бесследно исчез, а солдаты оказались пьяны и ничего не помнили. Расследование, проведенное по распоряжению регента, ничего не дало. Нас, в Вене, это не удивило. Но удивило появление тела Виттгенау шесть месяцев спустя в той же самой корчме, откуда он исчез. Тело было в прекрасной сохранности, словно жизнь покинула его совсем недавно. В сущности, оно выглядело как живое. Как тело вампира. Теперь понимаете? Я это понял только сейчас. Регент официально распорядился подготовить тело к похоронам по христианскому обряду, а на самом деле, негласно, приказал проткнуть его сердце колом из боярышника, мы с вами видели, как это делается, а потом сжечь. Так исчезло главное доказательство.

– Что вы подразумеваете под главным доказательством? Что регент изменник или что граф вампир?

– Одно другого не исключает.

Выглянула луна.

– Но вы, полагаю, не повезли бы вампира в качестве доказательства в Вену?

– Разумеется, повезли бы. Только так мы смогли бы доказать, что вампиры действительно есть, – показав императору настоящего вампира. Как иначе?

– Но вампиры бы начали распространяться!

– Оставьте, мы же ученые, мы все держали бы под контролем. Мы никак не могли бы позволить себе скрывать от науки и императора такое важное открытие.

– Но как бы вы держали этого дьявола под контролем?

– Дьявола не смогли бы, этого я не говорил.

– Но… – начал было я, но тут же вернул диалог в прежнее русло. – Значит, если бы вы сейчас нашли еще одного вампира, вы бы его прямо живьем запаковали и отправили в Вену?

– Без всяких колебаний!

– А что ж вы не сделали этого с Савой Савановичем?

– Мы не могли, там было слишком много крестьян. Но мы приказали Шмидлину не класть ладонь на рот вампира, чтобы мотылек смог вылететь…

Я вскочил и с криками принялся его душить:

– Вы… безумцы… все люди… превратятся в вампиров… Страшный суд… Страшный суд.