Страх и надежда. Как Черчилль спас Британию от катастрофы

Проснувшись на другое утро, Черчилль и его спутники обнаружили, что где-то впереди произошло крушение, поэтому их поезд вынужден остановиться в дюжине миль от пункта назначения – города Терсо (оттуда им предстояло добираться до вод Скапа-Флоу на корабле). Снаружи простирался мерзлый ландшафт – «безлюдные вересковые пустоши, – писал Джон Мартин, личный секретарь, сопровождавший Черчилля в этой поездке, – земля бела от снега, в окнах завывает буран». Метеорологическая служба Великобритании сообщала, что высота сугробов в регионе достигает 15 футов. Ветер бушевал между вагонами, нес снежную пыль по равнине. Для Гопкинса этот пейзаж олицетворял собой безысходность, став уместным завершением недели, в течение которой он ощущал лишь холод.

А вот Черчилль, несмотря на хрипоту в голосе и явно болезненное состояние, «сияя, вошел в вагон-ресторан, где перед завтраком принял большую рюмку бренди», записал в дневнике Чарльз Пик, личный помощник Галифакса[852]. Премьер-министру не терпелось пуститься в плавание – несмотря на подверженность морской болезни. В какой-то момент он заявил: «Пойду-ка принесу свои Mothersill's» – популярное в то время лекарство, которое часто принимали путешественники, склонные к тошноте во время плавания или поездки.

Затем он пустился в рассуждения о чудесном экспериментальном средстве ПВО, одновременно выпускающем множество небольших ракет. Раннюю версию уже установили в Чекерсе для защиты от низколетящих самолетов, но сейчас военно-морские силы стремились адаптировать это оружие для обороны своих кораблей. В Скапа-Флоу Черчилль планировал провести испытания этого прототипа, он с нетерпением предвкушал их, пока один из старших чиновников Адмиралтейства, участвовавший в поездке, не сообщил, что каждый выстрел обойдется примерно в 100 фунтов (около $6400 на нынешние деньги).

Пик вспоминал: «Улыбка сползла с лица премьера, и уголки его рта опустились, как у обиженного ребенка».

– Что же, теперь не пострелять из этой штуки? – спросил Черчилль.

Тут вмешалась Клементина:

– Ну, дорогой, разве что один раз.

– Да, верно, – согласился Черчилль. – Я из нее выстрелю один раз. Только один. Это будет уже неплохо.

Пик отмечает: «Ни у кого не хватило духу сказать, что это будет плохо, и вскоре он вновь засиял»[853].

Но на другой день им предстояло убедиться, что это действительно обернется скверно.

Глава 73 «Куда ты пойдешь…» [854]

Итак, поезд застрял, не доезжая до Терсо, погода стояла ужасная, Черчилль был сильно болен, так что разгорелись споры о том, двигаться ли дальше. Клементина беспокоилась насчет бронхита мужа – как и его врач. «Долго обсуждали, как нам следует поступить, – писал секретарь Мартин, – поскольку на море разыгрался шторм, а у моего шефа была серьезная простуда»[855].

Черчилль сам нашел выход из этого тупика. Надев шляпу и пальто, он вышел из поезда и прошествовал к автомобилю, который подогнали почти к самым путям. Угнездившись на заднем сиденье, он поклялся, что поедет в Скапа-Флоу – невзирая ни на что.

Спутники последовали его примеру, забрались в остальные машины, и процессия тронулась по дорогам, исхлестанным снегом, к небольшому порту Скрабстер, чтобы сесть там на какое-нибудь маленькое судно, которое доставит их к большим кораблям, ожидающим дальше от берега. «Места мрачные, неприветливые, – вспоминал генерал Ли. – Единственными живыми существами, которые нам попадались, были стада каких-то живых кулей, напоминающих овец, и я невольно подумал, что этим существам волей-неволей пришлось отрастить гаррисовский твид[856], иначе они замерзли бы насмерть»[857]. Некоторые поднялись на борт двух минных тральщиков, а Черчилль, Клементина, Гопкинс, Исмей и Галифакс перешли на миноносец «Нейпиер» [Napier]. Корабль двинулся по морю, терзаемому мутными снежными шквалами, которые перемежались сверканием солнца. Вода была ярко-синей, а заснеженный берег сиял белизной.

Для Черчилля, если не считать бронхита, это был чистый восторг, несомненно лишь усиленный драматизмом входа в гавань Скапа-Флоу сквозь череду противолодочных сетей, которые приходилось открывать перед ними сторожевым кораблям – и побыстрее закрывать снова, чтобы не проскользнула немецкая субмарина. (Еще в начале войны, 14 октября 1939 года, немецкая подлодка торпедировала линкор «Ройал Оук» именно в Скапа-Флоу. Погибло 834 из 1234 членов экипажа. Это заставило руководство военно-морских сил установить здесь серию защитных дамб, которые прозвали «барьерами Черчилля».) Когда «Нейпиер» и два тральщика входили в срединные воды Скапа, снова показалось солнце, осветив своим ярким сиянием корабли, стоящие на якоре, и засыпанные снегом холмы.