Страх и надежда. Как Черчилль спас Британию от катастрофы

Черчилль считал применение отравляющих газов серьезной и реальной угрозой: это явствовало хотя бы из его настояний, чтобы Гопкинсу выдали противогаз и каску – «жестяную шляпу». Правда, Гопкинс не стал носить ни то ни другое. Стилистически это было грамотно: в своем гигантском пальто он и так напоминал нечто такое, что американский фермер охотно поставил бы у себя в поле для отпугивания птиц.

Гопкинс сообщил Рузвельту: «Лучшее, что я могу сказать в пользу этой каски: она выглядит даже хуже, чем моя собственная шляпа, и к тому же не подходит мне по размеру – а противогаз на меня не налезает, – так что у меня все в полном порядке»[844].

Во вторник утром, закончив это послание, Гопкинс вышел на улицу и двинулся сквозь ледяной холод на встречу с Черчиллем, Клементиной, «Мопсом» Исмеем, американским наблюдателем генералом Ли, а также лордом и леди Галифакс. Все вместе они направлялись далеко на север. Их пунктом назначения стала британская военно-морская база в гавани Скапа-Флоу, у северной оконечности Шотландии. Там Галифаксу, его жене и генералу Ли предстояло сесть на линкор, направляющийся в Америку.

Сама эта поездка в Скапа-Флоу входила в план Черчилля сделать Гопкинса убежденным сторонником британского дела. С самого прибытия в страну Гопкинс стал почти постоянным спутником Черчилля, чем-то вроде его ломаной тени в своем слишком большом пальто. Позже Гопкинс осознал, что за две свои первые недели в Англии он провел с премьер-министром около дюжины вечеров. Черчилль «почти никогда не выпускал его из виду», писал «Мопс» Исмей.

Еще не совсем освоившись с географией Лондона, Гопкинс продвигался в сторону вокзала Кингс-Кросс (как он думал), где его должен был ждать черчиллевский поезд. Его предупредили, чтобы он называл этот состав исключительно «спецпоездом одиннадцать тридцать» – чтобы сохранить в секрете присутствие Черчилля.

Поезд и в самом деле ожидал на Кингс-Кросс. Но Гопкинса все не было. Как выяснилось, он ждал этого поезда на Чаринг-Кросс.

Глава 72 Дорога в Скапа-Флоу

Проснувшись тем утром, 14 января, во вторник, в своей бомбостойкой спальне (в Пристройке к дому 10), Черчилль выглядел ужасно – и столь же ужасно звучал его голос. Простуда (видимо, та самая, которую он подхватил в декабре) перешла в бронхит, от которого он никак не мог избавиться. (Мэри оставалась в Чекерсе, где в понедельник вечером собственная простуда загнала ее в постель раньше времени – изможденную и кашляющую.) Клементина волновалась за мужа, особенно в свете его планов выехать утром в Скапа-Флоу, чтобы проводить Галифакса и его жену Дороти. Она вызвала сэра Чарльза Уилсона, врача Черчилля: в предыдущий раз этот доктор посещал его в мае, сразу же после того, как Черчилль стал премьер-министром.

У главного входа в Пристройку один из сотрудников черчиллевского аппарата, поприветствовав Уилсона, сообщил, что Клементина хочет увидеть его немедленно – прежде чем он пройдет к Черчиллю.

Она рассказала врачу, что Черчилль собирается в Скапа-Флоу.

– Когда? – спросил Уилсон.

– Сегодня в полдень, – ответила она. – Там страшная метель, а Уинстон серьезно простужен. Вы должны его остановить.

Доктор обнаружил Черчилля еще лежащим в постели и посоветовал ему отказаться от поездки. «Лицо у него побагровело», – вспоминал Уилсон.

Черчилль скинул с себя одеяла.

– Что за несусветная чушь?! – воскликнул он. – Конечно же, я поеду!

Уилсон передал его ответ Клементине, которую это не обрадовало.

– Что ж, – бросила она, – если вы не можете его остановить, то вы по крайней мере можете поехать вместе с ним.

Уилсон согласился, и Черчилль не отказался его взять.

Врач не ожидал такого исхода рутинного вызова к пациенту и поэтому, конечно, заранее не собрал чемодан для дальней поездки. Черчилль одолжил ему тяжелое пальто с каракулевым воротником. «Он сказал, что оно защитит от ветра», – вспоминал Уилсон[845].

Уилсон понимал, что заявленная цель поездки – проводы нового посла, но он подозревал, что Черчиллю на самом деле хотелось еще и посмотреть корабли, базирующиеся в Скапа-Флоу.