Страх открывает двери

Ларри замолчал. Я сам был удивлен участием Ларри в этом деле. Странно было и само его поведение, и тот факт, что ему позволили общаться с Вайландом и генералом. Странным было даже само его присутствие в этом доме. Крупные преступные организации, играющие на высокие ставки, — а если эта компания не играла на высокие ставки, то тогда я просто не знаю, кто и играл, — обычно подбирают своих членов с такой же тщательностью и предусмотрительностью, как и крупная промышленная корпорация. И даже еще более тщательно. Малейшая оплошность, минутная неосторожность не разорит корпорацию, но преступный синдикат может провалить. Большое преступление — это крупный бизнес, а крупные преступники — это большие бизнесмены, осуществляющие свою незаконную деятельность со всей административной тщательностью и скрупулезностью, которая свойственна и их пребывающим в рамках закона коллегам. Если — это весьма нежелательно — возникает необходимость устранить противника или человека, угрожающего их безопасности, то такое дело поручается спокойным и вежливым людям вроде Ройала. А Ларри… Ведь Ларри был в этой компании все равно что спичка в пороховом погребе.

В огороде их было трое: Ройал, Ларри и дворецкий, обязанности которого, судя по всему, были намного шире, чем они обычно бывают у человека данной профессии в лучших английских домах. Ларри и дворецкий орудовали лопатами. Вначале я подумал, что они просто вскапывают грядку, потому что Ройал прикрывал фонарь колпачком и даже на расстоянии десяти ярдов в такой дождь трудно было что-либо разглядеть, но постепенно — скорее умом, чем зрением, — я пришел к выводу, что они что-то закапывают. Я усмехнулся про себя. Я был уверен, что они хотят спрятать что-то очень ценное, нечто, что они потом отсюда когда-нибудь заберут. Ведь огород при доме — отнюдь не идеальное место для хранения какого бы то ни было клада.

Минуты через три они закончили. Кто-то выровнял землю граблями, а потом они вместе направились к сарайчику, расположенному в нескольких ярдах, и бросили там лопаты и грабли.

Вскоре они уже вышли из сарайчика, тихо переговариваясь. Они прошли через калитку совсем близко от меня, но я к тому; времени отодвинулся глубже в чащу и встал за ствол дуба. По тропинке, ведущей к дому, они быстро удалились, и вскоре звуки их шагов и голосов затихли в отдалении. Вскоре вспыхнула полоса света в открывшейся на мгновение двери, потом — звук задвигаемого запора и, наконец, тишина.

Я продолжал стоять, не сдвинувшись ни на дюйм, почти не дыша. Дождь еще более усилился, и густая листва дуба защищала меня теперь не лучше, чем какая-нибудь легкая косынка. Дождь проникал за воротник и струйками сбегал по спине и ногам, но я не двигался. Он стекал в ботинки, я не двигался. Я буквально окаменел, я представлял собой человеческую фигуру, изваянную изо льда, только более холодную. Руки окоченели, ноги замерзли, и через каждые несколько секунд по телу пробегала дрожь, унять которую я был не в состоянии. Я отдал бы все за одно лишь движение, но я не двигался.

Прислушиваться было почти бесполезно. В стонах ветра, раскачивающего верхушки деревьев, и в громком неумолчном шорохе и звоне дождя, падающего сквозь листву, звук шагов затерялся бы на расстоянии десяти футов. Но глаза через три четверти часа полностью адаптируются в темноте, и даже на расстоянии десяти ярдов вы заметите любое случайное движение. И наконец, я его заметил!

Движение отнюдь не случайное, а вполне сознательное. И вероятно, причиной тому были внезапные сильные порывы ветра и дождя. Именно они заставили потерявшую терпение тень отделиться от дерева, за которым она притаилась, и бесшумно направиться к дому. Если бы я не всматривался, напрягая зрение, в темноту, я бы, конечно, упустил ее, ибо слух мой не уловил ни одного подозрительного звука. Но я не упустил ее, эту тень, которая скользила совершенно бесшумно, как и полагается тени. Спокойный, как смерть, человек Ройал! Его слова, обращенные к Ларри, были не чем иным, как маскировкой, предназначенной для возможного слушателя. Ройал действительно услышал какой-то звук, и этот звук показался ему достаточным, чтобы заподозрить чье-то присутствие. Но только заподозрить. Если бы Ройал был уверен, что в саду кто-то есть, он бы остался сторожить здесь всю ночь, готовый в любую минуту нанести удар. Я представил себе, что было бы, если бы я, посчитав, что все трое ушли, отправился бы сразу в огород и взялся за лопату, — и мне стало еще холоднее. Я представил себе, как я наклоняюсь над ямой, а Ройал неслышно приближается ко мне… А потом — одна крошечная пуля в затылок.