Она кратко переговорила с кем-то по телефону и положила трубку. Я внимательно наблюдал за ее лицом и видел, что она ведет внутреннюю борьбу, пытаясь взять себя в руки. У меня еще оставался шанс, чтобы спастись. Я мог отвернуться и позволить ей самой справляться со своими проблемами. У меня было достаточно своих неприятностей, и будь я проклят, если взвалил бы на себя еще и чужие. Но я не отвернулся. Я не сумел уйти с адской жары Северной Каролины и зайти в прохладное помещение бара. Нет. Я сделал шаг вперед. К ней.
Девушка начала поправлять макияж, и я мог бы поклясться, что она разговаривает сама с собой. Это должно было стать большим красным флагом, возвещающем о том, что цыпочка была малость сумасшедшей. В своей жизни я имел дело и с более полоумными женщинами, и совершенно точно не искал еще одну. Не то, чтобы я чувствовал, что мне такая нужна. Нет... определенно нет. Но я продолжал двигаться в том же направлении. Я знал, что должен был что-то сказать или сделать, но не имел ни малейшего понятия, в чем конкретно будет состоять моя помощь. Я просто хотел сделать все возможное, чтобы стереть ту боль, которая столь очевидно отражалась на ее лице.
Но до того как я успел что-либо предпринять, дверца автомобиля распахнулась. Я нырнул обратно в тень здания, прежде чем у незнакомки появилась бы возможность неправильно истолковать мои намерения. Второй звоночек — ее глаза. Казалось, они пронзали меня насквозь и на корню пресекли все мои попытки отвести свой взгляд. Эти глаза видели горе и боль. Они потускнели и пытались оттолкнуть все эти страдания прочь.
Я должен был позволить ей сорваться с крючка. Мне не следовало мешать Сиджею разозлить ее так сильно, чтобы она уехала, не оглядываясь. Это было именно то, что я должен был сделать. Но я никогда не шел по пути наименьшего сопротивления.
Я проигнорировал все сигналы, когда прекрасные губы Ками коснулись моей кожи. Я мог бы задохнуться от дыма сигнальных огней, но все равно не остановил бы ее. Она была настолько мягкая и хрупкая, что у меня появилось желание лелеять и защищать. Эта неожиданная потребность была столь смешной и глупой, что совершенно меня смутила. Но все это не имело значения. Прикосновение губ через стопку текилы и дольку лайма оставило на мне неизгладимое клеймо. Я не драматизировал. По крайней мере, не в этом случае. Я уже давно научился отпускать ерунду и освобождаться от всего эмоционального багажа. Так что появление Ками, и то, что она искала работу, было мне совершенно ни к чему. Я был чертовски уверен, что нам с ней не следует работать рядом друг с другом. Она как будто искушала меня погрузиться глубже в свои зеленые испуганные глаза, чтобы обнаружить, что на самом деле ее боль еще сильнее...
— Чувак, что с тобой? Ты слышал хоть слово из того, что я сказал? Клянусь, Би, ты скоро протрешь дыру в дереве, если будешь продолжать в том же духе.
Я бросил недовольный взгляд на своего двоюродного брата, Си Джея, а потом посмотрел вниз на барную стойку, которую бездумно протирал тряпкой.
— Э-э, виноват. — Я моргнул, возвращаясь в реальность.
Си Джей покачал головой, распутывая галстук. Он примчался сюда со своей дневной работы подрядчиком, в надежде увидеть нашу новую работницу. К его глубокому сожалению, я отпустил Ками домой час назад, когда все правдоподобные предлоги для ее дальнейшего нахождения здесь были исчерпаны. Я познакомил ее с дневной сменой, показал ванные комнаты, раздевалки, и она освоила все фирменные коктейли. У меня больше не осталось ни одной причины, чтобы ее задерживать. Не считая моего желания, чтобы она находилась рядом. Но даже после того как она ушла, такая холодная и далекая, я не мог отрицать, что меня к ней тянет. И я мог бы поклясться, что она чувствовала то же самое. Вот черт, любой в радиусе шестнадцати километров мог ощутить горячие волны сексуального напряжения, проходящие между нами.
Я не испытывал ни капли энтузиазма, выслушивая идиотские фразы, пришедшие в крошечный мозг Си Джея. Он знал об этом, но, тем не менее, продолжил:
— Как я уже говорил, Венди спрашивала о тебе. Ты помнишь Венди, со старшей школы? С большими сиськами? Чувак, клянусь, я бы отдал свою моторную лодку за ночь с этими двумя...