Страна Арманьяк. Корсар.

Сразу по выходу на палубу, меня встретил дружный торжествующий рев. Радуется народец победе и прибытку. И приличному прибытку, надо сказать. Сейчас я им выплатил только премию, а есть еще ежемесячное жалование, тоже не малое. А после того как реализуют трофеи с галеры, весьма богатые, они еще раз получат свою долю. Так что служить мне, очень прибыльное дело и людишки это прекрасно понимают. И приветствуют искренне. Орут даже лежачие раненые, которых вытащили из трюма проветриться.

Пришлось задержаться, толкнуть коротенькую речь и обойти увечных, коих после боя у нас образовалось весьма немало. Но ничего, оклемаются, а если нет, семьи получат пенсион, невеликий, но получат обязательно, я за этими делами слежу строго. Да, затратно, но зато у людишек желание служить господину прямо зашкаливает. Несмотря на великие шансы сгинуть. Что очень немаловажно.

Остановился возле Венцеля, того самого гиганта, послужившего нам тараном при прорыве на галеру и попытался понять что он мычит. Парень и раньше был косноязычным, а после того, как франки, пару раз со всей дури ошарашили его по башке алебардой, а потом добавили еще чем-то тяжелым, его речь вообще стала подобна мычанию теленка. Впрочем, как я говорил, это его не главное достоинство. До конца боя гигант остался на ногах, правда, потом уже не сдюжил и скопытился. Бельведер говорит, что оклемается; супостаты, при всем своем старании, так и не смогли ему черепушку пробить.

- Ба-б-бу-у-у... бы-бы-у... - Венцель, отчаянно гримасничая, что-то пытался мне объяснить.

- Чего он хочет?

- Жениться хочет, прям мочи нет, ваше сиятельство... - объяснили мне из толпы. - Грит, век за вас Бога молить будет...

- Жениться? - я с сомнением посмотрел на великана. - М-да... А почему бы и нет... Разрешаю...

На палубе опять грянул довольный ор. Ладно, кричите, я такой и есть, милостивый до невозможности. Вечером еще по дополнительной чарке получите от моих щедрот. А мне пока надо прояснить некоторые важные моменты...

На шебеке, кроме моей, отдельных кают не предусмотрено, поэтому виконта Гастона дю Леона поместили к закуток к корабельному плотнику в носовой части. Под конвой конечно.

- Я сам... - толкнул дверцу, и разу же пригнулся, чтобы не расшибить голову.

- У кого я в плену?.. - буркнул виконт не поворачивая головы. Он уже пришел в себя, и по словам стражи, с добрый час орал, добиваясь переговорщика по выкупу.

- Даже не знаю как вам сказать, Гастон... - я примостился на рундук* с инструментами. - Скажем так, вас принимает у себя последний из славного рода Арманьяк. Последний настоящий Арманьяк, остальные отщепенцы и прочие самозванцы не в счет.

рундук - морское название сундука с отделениями, в буквальном смысле ящик с крышкой.

- Вы?!! - лицо Гастона в буквальном смысле вытянулось. - Но как... вы же... вы...

- Мертвы? Увы, нет. Можете прикоснуться...

- У меня нет желания беседовать с пиратом... - неожиданно заявил франк и гордо отвернулся к переборке. - Вы вольны поступить со мной как угодно. Но я предлагаю выкуп...

Я подавил в себе злость и тихо сказал:

- Во-первых, вы не в плену виконт, а у меня в гостях... А во-вторых, по-дружески советую задумываться над своими словами, ибо...

- Но как тогда, вы объясните, ваше подлое нападение?! - выкрикнул франк перебив меня.

- Вы служите руа Луи. Руа Луи находится в состоянии войны с Бургундией... - спокойно продолжил я. - Война ведется не только пехотными баталиями, но и на море, вы сами это прекрасно понимаете. В данном случае, флот Бургундии, атаковал флот Франции, воспользовавшись неожиданностью, что вполне укладывается в правила войны.

- А вы...

- Я служу наследнику Бургундского престола, и считаю своим долгом, наносить ущерб всеми возможными способами, врагам моего сюзерена, соответственно, все приличия соблюдены. Не так ли?

- Прошу извинить меня... - виконт слабо улыбнулся. - Я... я просто был немного не в себе...

- Извинения приняты, - я налил по бокалам прихваченного с собой вина. - Держите, выпьем за встречу.

Гастон ошарашено потряс головой:

- Святая Мария Богородица, никогда не думал, что еще раз встречусь с вами. Так я, не в плену?

- Виконт, я помню все. Вас подлечат, после чего вы свободны как ветер...

- Как вы? Расскажете? - франк пытливо посмотрел мне в глаза.

- Пейте Гастон, пейте...

Вот тут передо мной встала нешуточная дилемма. По-хорошему, Гастона надо отправлять на тот свет, конечно, после подробного допроса. Но я так не смогу, добро помню, поэтому обязательно отпущу дю Леона. Без вариантов. Но если я его отпущу, то тогда моя маскировка, и так уже весьма сомнительная, пойдет ундине под хвост. Ну и как быть? Потребовать честного слова о неразглашении? Тоже вариант, причем рабочий. В наше время слово держат. Правда, далеко не все и далеко не всегда. А с другой стороны, просто подмывает передать Пауку: бойся сука, это только первая ласточка! Бастард жив и скоро придет к тебе.