Страна Арманьяк. Корсар.

Долго ждать не пришлось. Примчался дозор и сообщил, что по дороге движется небольшой обоз купцов. Четыре длинных повозки-фургона, при десятке копейщиков пешей охраны.

Едва я успел расставить людей, как показались и они. При виде вооруженных всадников, охрана мигом окружила телеги, нацелившись копьями в нашу сторону. Сами купцы, числом пятеро, спешились и тоже схватились за оружие. Надо сказать, выглядели они весьма решительно. Оружие держали умело, да и вообще, были экипированы как воины. Но это, как раз неудивительно для нашего времени.

Я поднял руку и тронул коня с места. Приблизившись на десяток метров заговорил:

- Я граф де Граве, сеньор де Молен. Действую по личному поручению его высочества Франциска Бретонского. Речь не идет о разбое или каком либо притеснении вам. Мы разыскиваем государственных преступников и еретиков - Атоса, Арамиса, Портоса и д'Артаньяна. Если среди вас их нет, вам нечего бояться. А пока немедленно опустите оружие, иначе...

Мои стрелки выступили из кустов, вскинули арбалеты и нацелили их на купцов. В случае стычки, исход был очевиден, на каждого копейщика приходилось по три дружинника. Главный среди купцов, высокий кряжистый старик с длинной бородой, видимо это понял и резко приказал своим людям опустить оружие. Дружинники быстро расчленили строй охранников, обезоружили их и положили на землю. Купцы вложили мечи в ножны, сбились в кучку и настороженно смотрели на меня.

- Представьтесь...

- Оливье Бенуа, купец из Пуату... - нехотя буркнул старик, уверенно смотря на меня. - Следую с грузом красителей.

- Меч. Моя команда вас не касается?

- Вы рискуете навлечь на себя гнев, графа де Пентьевр, под чьим покровительством мы находимся... - купец нехотя бросил меч на землю. - Среди нас нет... как их там...

- Вяжите их... - я бросил взгляд на Антония и увидел, как он зло и недовольно скривился. С чего бы это?

Дальше охрану и купцов связали, побросали в телеги и быстро увезли с дороги в лес. Все случилось быстро и слаженно. Вот только... только к пленникам добавилось еще два виллана собиравших хворост и мелкий торговец вразнос со своим осликом. Черт...

Когда мы забрались достаточно далеко в лес, я обратился к Антонию:

- Вы ничего мне не хотите сказать?

Монах выглядел спокойно и уверенно. Волнение выдавало только сильно побледневшее лицо.

- Нет. Сейчас надо срочно найти документы...

- Нет так нет... - я спешился и подошел к телеге с купцами. По пути приказав стрелкам копать большую яму.

- Да как вы смеете! - с возмущением выкрикнул один из купцов. Тем самым выдав себя с головой. Так мог себя вести только дворянин или чиновник высокого ранга.

- По очереди представляемся. Настоящими именами и титулами. В противном случае, вам начнут рубить руки и ноги. Ну, кто первый? - я с угрозой посмотрел на одного из франков, по виду самого молодого и самого испуганного.

И в данном случае, особых трудностей не возникло. Мнимые купцы разглядели яму, которую уже начали копать и быстро облегчили душу признанием. Все они оказались высокопоставленными чиновниками Паука, нотаблями* и королевским нотариусом. И что характерно, поголовно представителями нового дворянства, то есть, фактически простолюдинами, которым Паук пожаловал дворянство за верную службу. Впрочем, это и понятно, сейчас вряд ли кто из родовитой знати, согласится на такой машкерад.

нотабли (фр. Notables - значительный, выдающийся), во Франции XIV-XVII вв. члены собрания, созываемого королём для обсуждения финансовых, административных и других государственных вопросов. В отличие от Генеральных штатов, нотабли назначались королём из числа видных представителей дворянства, высшего духовенства, городских верхов. Собрания нотаблей имели совещательные функции, подменяя собой собрания Генеральных штатов.

А потом, нашлась большая, опечатанная множеством печатей шкатулка с документами.

- А теперь прикончите их... - нервно бросил Антоний и протянул руку к шкатулке. - А это, отправится со мной...

Я для себя уже все давно решил. Вот что-то не так с ним. Не так и все - чувствую подвох сердцем. И просто кивнул Логану. А он, в свою очередь, стрелкам. В то же мгновение, Антония с его людьми сбили с ног, заломили руки и перерезали им глотки. Как всегда ловко и быстро. А затем, так же ловко стали резать франков, после того как я допрашивал их, а Луиджи фиксировал ответы на пергаменте.

Ничего кроме мстительного удовлетворения, не чувствовал. Идет война, моя война против Паука. Поэтому все средства хороши. Под нож отравились и торговец с вилланами. Но вот их, мне было немного жалко. Но... но зачем нам лишние свидетели?

Что с документами? Не знаю... Но придумаю. Во всяком случае, пока они в Орден не попадут. А вообще, посмотрим.