Страна багровых туч. Глиняный бог

— Ну что ж… — Ермаков поднялся, потрогал повязку, поморщился. — Резюмируем все, что нам известно. “Хиус” совершенно неожиданно для всех нас сел в болото. По моим расчетам, мы находимся не более чем в ста километрах к югу от Голконды. Не более чем в ста… Расстояние, как видите, невелико. При других обстоятельствах нам хватило бы суток, чтобы покрыть это расстояние. Но…

— Вот именно, — прошептал Спицын.

— …мы сидим на болоте. Мало того, по данным радиолокации — не очень надежным, правда, — болото окружено горным хребтом, заключено в кольцо скал, и в этом кольце не удалось нащупать никаких признаков просвета.

— Вулкан? — спросил Дауге.

— Возможно, мы находимся в кратере исполинского грязевого вулкана. И престранный это вулкан, должно быть, потому что анализ илистой воды показывает… — Ермаков раскрыл блокнот: — Вот, извольте. Смесь примерно в равной пропорции тяжелой и сверхтяжелой воды.

Юрковский подскочил на месте:

— Тритиевая вода?

— T2O, — кивнул Ермаков.

— Но…

— Да. Период полураспада трития всего около двенадцати лет. Значит…

— Значит, — подхватил Дауге, — либо наш вулкан образовался очень недавно, либо существует какой-то естественный источник, пополняющий убыль трития…

Каким должен быть естественный источник сверхтяжелого водорода изотопа, который на Земле производится в специально оборудованных реакторах, — Быков не мог себе представить. Но он молчал и продолжал слушать.

— И это еще не все, — сказал Ермаков. — Кратер — если это кратер — представляет собой бездонную пропасть. Во всяком случае, наши эхолоты оказались бессильны.

— Каков диаметр кратера? — быстро спросил Юрковский.

— Кратер, очевидно, почти круглый, диаметр его около пятидесяти километров. “Хиус” находится ближе к его северо-восточному краю: с этой стороны от нас до хребта всего восемь километров. Таково положение, товарищи.

Юрковский встал, пригладил волосы:

— Короче говоря, под нами сотни метров трясины. От цели нас отделяют сто километров, из которых десять километров болота, и скалистая гряда. Правильно?

— Таково положение, — кивнул Ермаков.

— Болото наполовину состоит из тритиевой воды. Позволю себе напомнить, что тритий распадается с испусканием нейтронов, а нейтронное облучение — длительное нейтронное облучение, я имею в виду — это вовсе не мед, даже при наличии спецкостюмов.

— Совершенно верно.

— Но… Быков заверяет нас, что “Мальчик” пройдет через болото. А через скалы?

— “Мальчик” пройдет везде, — упрямо повторил Быков. — В крайнем случае скалы буду рвать.

— Гм… И все же я предпочитаю, чтобы мы, отправляясь на “Мальчике”, оставили “Хиус” в более безопасном положении. Учтите…

Юрковский сел.

— Не думаю, чтобы пришлось рвать скалы, — начал Дауге, — хребет не может быть сплошным. Просто нам придется поискать проход, и мы его найдем.

— И еще прошу иметь в виду, — сказал Спицын, — что “Хиус” не приспособлен к горизонтальному полету. Очень легко ошибиться и промахнуться на несколько тысяч километров. Мы все знаем, чем могут оказаться атмосферные потоки на этой милой планете. И в конце концов, лучше сидеть в болоте, чем лежать на скалах…

Юрковский пожал плечами.

— Насколько я понимаю, — заговорил молчавший до сих пор Крутиков, — речь идет о том, в чем больше риска: в том ли, чтобы оставить все как есть, или в попытке убраться с болота. Так ведь?

— Ваше мнение? — спросил Ермаков.

— Если Алеша… то есть Алексей Петрович ручается за “Мальчика” и если геологи ручаются за “Хиус”, следует оставить все как есть.

— Что значит “ручаются за “Хиус”? — спросил Юрковский.

— То есть докажут, что “Хиус” не провалится в эту самую пропасть и не перевернется. — И штурман сунул в рот пустую трубочку.

Ермаков встал.

— Значит, “Хиус” останется здесь, — твердо сказал он. — Мы с Дауге провели необходимые измерения, и мне представляется, что планетолет стоит достаточно прочно. Во всяком случае, пользуясь выражением Михаила Антоновича, риск провалиться в трясину не больше риска упасть на скалы при попытке переменить место. Итак, “Хиус” остается здесь.

Быков покосился на Юрковского. Тот и бровью не повел.

— Дальше. “Хиус” нельзя оставлять без присмотра. Поэтому с “Мальчиком” пойдут пять человек. Один из пилотов останется.

Спицын вздрогнул и обеспокоенно взглянул на Ермакова. Крутиков вынул трубочку изо рта.

— Постоянным дежурным по “Хиусу” я оставляю Крутикова. Возражений нет? Я имею в виду существенные возражения…

По широкому, добродушному лицу штурмана было видно, что у него есть возражения — правда, к сожалению, не существенные.

— Отлично. Не будем терять время, товарищи. Нам нужно будет тронуться в течение ближайших двадцати четырех часов. Правда, сейчас по венерианскому времени вечер, и старт придется на ночное время, но я не думаю, чтобы темнота помешала нам больше, чем мешает сейчас туман. Давайте закусим…

— …чем бог послал, — вздохнул Крутиков.

— …и возьмемся за “Мальчика”. Вопросы есть?