Страна без волшебства

За дверью находилась просторная, хорошо оборудованная мастерская с темным потолком. В помещении было почти совсем темно, только в одном углу свисали с потолка на длинных шнурах две тусклые голые электролампочки. Цементный пол был в пятнах машинного масла, а вдоль стен стояли ящики с инструментами. Середину комнаты занимал некий объемистый предмет, закрытый до самого пола чехлом.

Мистер Скиннер выругался сквозь зубы — надо же, никого не застали!

— Прошу тебя, не крути головой, — шепнул Кит, когда Генри загородил ему обзор.

— Я пытаюсь найти Спаркса, — огрызнулся Генри. — Где он? Как думаешь, может, он смылся?

Кит поднял голову и принюхался. В воздухе еще витал запах Спарксовых сигар. Кит хорошо запомнил, что говорилось о них во время суда над Спарксом. Они делались из лучшего кубинского табака, из лучших листьев, выращенных на лучших табачных плантациях. Цена каждой такой сигары равнялась недельному заработку простого служащего. Им не случайно уделялось так много внимания на суде, потому что судья был человек принципиальный, жил на хлебе и воде, экономил на свечах и закрашивал дыры в ботинках углем. Он был так возмущен экстравагантной привычкой Спаркса курить дорогие сигары, что к сроку, положенному за ограбление банка, прибавил еще три года.

Кит кивнул головой:

— Смотрите — вон там…

И все заметили струйку дыма, поднимающуюся откуда-то из-под чехла, которым был накрыт «Скарабей».

Потом откуда-то раздался голос Спаркса — от неожиданности все вздрогнули.

— Поверните еще на три градуса — и не перетяните! — говорил он кому-то из инженеров.

— Хорошо, мистер Спаркс! Сделано, сэр, — с готовностью откликнулся кто-то, видимо, инженер.

Некоторое время ничего не было слышно, кроме клацанья механизмов в утробе машины. Кит стоял не двигаясь. Казалось, у них еще есть время убежать, но тут зазвенел звонок — и на середину комнаты вышел Стаффорд Спаркс. С недовольным видом он протянул руку к переговорному устройству.

Кит смотрел на него так, будто перед ним привидение. Именно таким Кит запомнил его, когда видел в последний раз — решительным, властным, порывистым. Только в волосах появилась седина — это от сидения в «Норе Короеда». Он все так же дымил своей любимой сигарой, а на галстуке была все та же серебряная заколка в виде гаечного ключа. И хотя он находился в грязной мастерской, на нем был безупречный черный костюм и новая блестящая шляпа. И вообще он походил на светского щеголя, отправляющегося в клуб.

— …Да? Так-так. Приезжайте. Я открываю дверь, — сказал он кому-то в трубку. Повесил ее и нажал на кнопку, чтобы открыть дверь.

— Посмотрим, кто там… — пробормотал мистер Скиннер. — Интересно будет узнать имена его дружков.

Дверь в противоположной стене открылась (в помещении было по крайней мере два выхода), и в комнату вошли с улицы несколько мужчин. Некоторые были хорошо знакомы Киту: первым шагал капитан Элефант из «Чаронадзорного патруля» со своими подчиненными, за ними важно выступал синьор Нюхни, вращая глазами, как трагический актер. Среди них почему-то оказался и дядя молодого короля — герцог Фокстершпитский. Именно он, говорила ребятам Тана, унаследует трон в случае смерти короля Юджиния.

Герцог вышел вперед и сразу стал оправдываться:

— Дорогой мистер Спаркс, извините, что заставили вас ждать, но снаружи такой туман, хоть глаз выколи. Как ведьмино варево.

— Что? — рявкнул Спаркс. Герцог поспешил поправиться:

— Извините, я ничего такого не имел в виду. Просто у нас в народе так говорят. Невежественная, отсталая страна, что вы хотите!

И подобострастно улыбнулся.

Кит почувствовал тычок в бок:

— Кит, я все думаю насчет Нюхача. Что, если он нас опять учует? — тревожно спросила Тана.

Да, опасность нешуточная. Синьор Нюхни, действительно, поднял голову и втянул ноздрями воздух… Что-то в этом воздухе было противное, помимо запаха Спарксовых сигар…

Но помог счастливый случай. Капитан Элефант вынул серебряную табакерку в виде черепа (наверняка краденую) и стал по очереди предлагать всем понюшку табаку.

— Синьор?

Нюхач отрицательно покачал головой:

— Нет, не могу себе позволить. Я берегу свой нос, я слишком его уважаю — он для меня как святыня! Мое обоняние — дар, ниспосланный мне богами…

Кит сделал пасс рукой.

Рука капитана Элефанта дрогнула, и все содержимое табакерки полетело прямо в лицо синьору Нюхни. Раздался нечеловеческий рев — потом оглушительный чих. Он чихал и чихал и никак не мог остановиться. Кит думал, синьор Нюхни лопнет.

Капитан же тупо стоял на месте и бормотал извинения:

— Простите, синьор, я нечаянно…

— Меткий выстрел, — прокомментировал Генри.

Синьор Нюхни все чихал и сморкался, капитан орал на своих людей, те огрызались, потом один из них разозлился и толкнул капитана, тот дал сдачи, началась потасовка. В конце концов Спаркс не выдержал. Он схватил молоток и ударил в медный поднос, потом еще раз и еще, пока все не притихли.

— Господа, господа, позвольте напомнить, что мы здесь собрались не для того, чтобы ругаться, а по одному очень важному делу. И если кто из вас забыл по какому, я могу напомнить.