Страна без волшебства

Тогда он огляделся. Мир механизмов, в который он попал, был ему чужд как волшебнику. Но часы были так велики, что их внутреннего устройства трудно было не заметить. В самом центре помещения находилась главная шестеренка, высотой в три человеческих роста. К ней присоединялись или отходили от нее другие шестерни и колеса поменьше, пружины, рычаги и висящие в несколько рядов колокола. Маленькие медные колеса вращались без остановки, а самое большое только дергалось и почти не двигалось — Кит даже подумал, что оно не отсчитывает время, а творит его!

И пока он так стоял и дивился устройству этого древнего механизма, Кит почувствовал, что за ним кто-то наблюдает. «Глупо, — сказал он сам себе. — Никого здесь нет». Может быть, это у него после путешествия по ночному городу, где повсюду одни нарисованные глаза… И как только он решил не волноваться, он опять увидел их: два горящих металлическим огнем глаза таращились из темноты. Кит разглядел мех, торчащий в разные стороны, как иглы ежа, и встопорщенные усы. Почуяв, что его заметили, существо кинулось на рыцаря с мечом и в порыве необъяснимой ярости стало царапать его медными когтями, а напоследок откусило истукану нос.

Кит в ужасе смотрел и не мог вмешаться. В существе он безошибочно узнал гремлина — а если точнее, гремлина, сбежавшего от профессора Муара. Это был Лудди!

— Как он здесь оказался? Это невозможно!

Ломая голову над этой загадкой, Кит осторожно выбрался из часовой башни через заднюю дверь. Он был так погружен в свои мысли, что не замечал, куда идет, — и оказалось, что ночь припасла для него еще один сюрприз!

— Ой, м-м-мистер Скиннер…

Детектив смотрел на него, низко надвинув на лоб котелок. Он стоял, прислонившись спиной к трубе. В его руке еще дымился сигнальный фонарь — последнее слово техники. Нить накала светила в темноте тлеющим красным угольком.

Кит быстро взял себя в руки и, кивнув на лампу, весело сказал:

— У вас небось кончились лампочки для вашего передатчика, правда ведь, мистер Скиннер?

Детектив в бессильной ярости схватил Кита за руку и посмотрел на кончики его пальцев — они были черными от копоти.

— А я ведь вас предупреждал, молодой человек. Вы снова колдовали? Не отпирайтесь. И не раз. Вы играете с огнем. Берегитесь, не то сгорите сами!

Кит выдернул свою руку и с вызовом посмотрел ему в глаза. Затем, пощелкивая вспышками, повернулся и зашагал прочь.

Глава восьмая

Сначала Кит не хотел рассказывать Генри о том, что с ним произошло за то время, пока они не виделись. Но потом он представил себе, какое удивленное лицо будет у Генри, когда он выложит ему все это как само собой разумеющееся, как будто такие приключения выпадают на долю каждого человека по сто раз на дню. Да, все-таки надо рассказать ему. Но не сегодня — лучше завтра. Кит наконец-то решил проявить терпение. И не потому, что ему было неловко будить Генри в такой поздний час (после всего, что он успел натворить за все это время!). Дело было не в том. Ему показалось, что его преследуют. И правда, на лестнице, когда он оглянулся, мелькнула чья-то тень.

На следующее утро после скудного завтрака (подали сухие булочки и холодный кофе в треснутой чашке) Кит поспешил к Генри, надеясь, что ему что-нибудь перепадет с королевского стола.

Вспоминая вчерашние события, он сопоставлял факты, и ему показалось, что во всем этом замешан мистер Скиннер. Даже Генри сказал бы, что это настораживает, когда Скиннер появляется на крыше с сигнальной лампой именно в тот час, когда по городу рыщут фальшивые чародеи. Да, и еще нужно непременно рассказать Генри о том, что Скиннер может быть как-то связан с противной девчонкой Таной — например, они сговорились напугать Кита или что-то в этом роде.

Одно только никак не укладывалось в эту схему: гремлин. Но чем больше Кит думал об этом, тем более склонялся к мысли о том, что это был не Лудди. Ну мало ли на свете гремлинов? Наверняка больше сотни, если хорошенько подсчитать. Но тут возникал другой вопрос: как вообще гремлин мог оказаться в такой стране, как Кара-Лабаса, где чародейство и магия категорически запрещены?

На этот вопрос у Кита не было сколько-нибудь вразумительного ответа. Как он ни бился, ничего не мог придумать, только голова заболела.

— Может, Генри сообразит, в чем тут дело, — сказал он. — Пойду-ка с ним посоветуюсь.

Нырнув под арку, он оказался во внутреннем дворике, где росли яркие цветы и порхали бабочки. Цветы и травы так чудно пахли, что Кит невольно замедлил шаг.

Он увидел, что герцог Фокстершпитский сидит, скрестив ноги, посреди сада на красной шелковой подушечке и греется на солнышке. Герцог курил кальян, и кольца легкого дыма медленно плыли над клумбой.

— Ну вот… — протянул Кит.

Надо сказать, что приветствие прозвучало довольно невежливо, но это извинительно. Ведь он так спешил к Генри, чтобы рассказать о своих приключениях, и лишние собеседники были сейчас абсолютно некстати.

Но герцог Фокстершпитский и бровью не повел в его сторону. Он поднялся с подушки, потянулся как кот и поправил свою феску.