Страна чудес

Вернувшись вниз, она поднесла телефон к окну. По-прежнему ничего. Зашла на кухню, чтобы быстренько составить в уме список продуктов. Коробки с хлопьями. Консервы – суп, тунец, фрукты. Полторы банки соуса для пасты. Буханка хлеба и пару пакетов овощей в морозилке. Сухие запасы – рис, капеллини, чечевица. Несколько картофелин, лук, морковь, яблоки. Сколько из этого получится обедов? Если у них пропадет электричество и отключится генератор, можно готовить на дровяной печи. Топить бесконечный снег ради запасов свежей воды, если трубы замерзнут или колодец перестанет качать воду. Они будут хорошо питаться неделю, а может, и больше. После этого начнут голодать. А что потом?

Сейчас декабрь. Когда Джули с Уокером начнут волноваться? Попытаются ли они дозвониться, когда вернутся из отпуска? Писали ли им другие люди по электронной почте, присылали ли сообщения, звонили, удивлялись, почему никто не отвечает? Может быть, ее родители заскучают, потому что их не будет в Питтсбурге на праздники, и приедут на север, нанести неожиданный визит? Это был бы лучший рождественский подарок. Орла молила об этом, не осознавая, что делает: «Приезжайте к нам, приезжайте к нам, пожалуйста, помогите нам».

Долбаное Рождество. Шоу спрятал подарки в подвале под видом не распакованных с переезда коробок. Они планировали дать детям выбрать маленькую живую елку, а потом раскопать ее и принести в дом.

Орла не могла себе представить, что будет отмечать предстоящий праздник (или любой другой) без Шоу. Но это может им помочь: разве ее друзья не подумают, что странно не получить от Моро-Беннетов праздничную открытку, как было всегда? Но хватит ли этого, чтобы заставить их волноваться? И беспокоиться настолько, чтобы начать действовать? Или они бы отмахнулись – «Моро-Беннеты вышли из игры»?

Когда-нибудь она снова попытается сбежать. Может быть, пойдет одна и оставит детей в доме, в безопасности. Может быть, это то, чего Оно хочет? Их компании? Что, если Орла все воспринимала неправильно: вдруг Ему просто одиноко? Но что, если с ней там что-нибудь случится, и она не сможет вернуться?

Орла не могла оставить детей умирать от голода, да еще и в одиночестве. Она приготовила ужин из скоропортящихся продуктов – тех, что были в холодильнике. Разогрела остатки курицы в сковороде с половиной банки соуса для пасты и подала это с недоеденными спагетти. Ужин вышел небольшим, но дети не жаловались. Необходимость дробить еду на порции напомнила Орле о первых днях в Нью-Йорке, когда ей едва хватало денег на жизнь и она ходила на занятия и прослушивания, пытаясь понять, что у нее лучше получается. Но тогда она могла позвонить родителям ради помощи, финансовой или эмоциональной. И всегда могла выскочить в магазин за дешевым раменом.

Мы притворимся, что все нормально.

Они будут проводить дни настолько беззаботно, насколько это возможно. Орле придется взвешивать каждое слово и каждую мысль, а еще перестать беспокоиться о погоде.

Мы сможем Его переиграть.

Это был оптимистичный план, даже если он не… Она заглушила сомнения. Он должен сработать. Ее левый кулак напрягся, сжимая невидимый камень, пока Орла наблюдала, как дети тихо доедают остатки ужина.

Тайко захотел спать в маминой кровати, поэтому она прочитала ему сказку, пока он играл с плюшевым лосем на пушистом одеяле. Потом они с Элеанор Куин лягут к нему, и это будет почти как дома, подумала Орла, – в их настоящем доме, без всех комнат и дверей. Хотя она сомневалась, что сможет заснуть. Как можно было, когда грудь сдавил Шоу – надгробной плитой вины – и когда было страшно оттого, что может принести следующее утро?

Элеанор Куин задержалась в дверях. С тех пор как они вернулись в дом, она, казалось, была в постоянном состоянии тревоги, все время к чему-то прислушивалась, словно мысленно была не здесь. Сердце Орлы замерло, а затем забилось быстрее, и она быстренько подвела сказку Тайко к моменту «и жили они долго и счастливо»; настало время сесть и поговорить с Элеанор Куин, спросить ее напрямую, знает ли она больше, чем рассказала. Орла боялась того, что скажет дочь, но должна была все узнать.

– Спи крепко. – Она поцеловала Тайко и выключила лампу, но оставила дверь широко открытой, а свет в коридоре включенным.

Обе руки сжимали воображаемые камни, пока она спускалась вслед за дочкой по лестнице. Когда ей пришлось обсуждать то же самое с Шоу, по крайней мере, был «Американ Хани», который помог ей справиться с неприятностями. Казалось странным желание выпить, чтобы облегчить разговор с девятилетней девочкой. Но в этом доме уже случилось слишком много мучительных бесед, и Орла опасалась, что худшее еще впереди.

27

Когда Орла вошла в гостиную, Элеанор Куин стояла у студии Шоу, взявшись за ручку двери и держа ее открытой.