Страна Дураков

Боцман собирает кубик и получает червонец, а дальше всё ясно: налетает толпа желающих. Надо отдать должное скромности и благоразумию наших товарищей. Выиграв ровно 30 рублей, они сразу сваливали пить пиво в фирменный пивбар «Лилея» и с местом заключения очередного пари никогда не повторялись.

Итог истории подвел Кравченко: на жизнь всегда хватало, ни в чём не нуждались и ни у кого ничего не просили.

Такая вот быль. Сдаётся мне, что материал заслуживает публикации.

Желаю творческих успехов. До связи.

Алексей Саченко

март 2005 года

Все дела

Знаете ли вы, что такое «случка»?

Случка – это, когда тебя лишают права выбора. А в придачу лишают ещё и девственности и связанных с её наличием романтических иллюзий, нисколько не озаботившись вопросом: хочешь ли ты этого, или нет.

И только у собак при этом идет речь о щенках, породе и родословной. Т. е. – о продолжении рода. Сапиенсов лишают девственности только затем, чтобы не выделялись. Не портили, так сказать, общей картины. А заодно не смущали фактом своего существования душевного комфорта всех тех, кто уже давно этой самой девственности лишился.

На курсе было два девственника. Две персоны, которые за два с лишним года учебы в многомиллионном Киеве так и не попали ни на одну из регулярно происходивших за стенами училища случек. А только ленивый не знает, что самый смак случки состоял и состоит в том, чтобы именно девственники лишали друг друга этой самой злополучной девственности.

Девиц в те благословенные времена в военные училища не принимали, а, поскольку речь идет о военном училище, то неудивительно, что девственниц на курсе не было.

Однако коллектив решил, что пора.

Девственниц нашли на стороне.

Был назначен день. Оговорено время. Определено место. Распределены обязанности. Закуплены шампанское и водка. Были детально отработаны вопросы взаимодействия с озабоченными теми же вопросами дамами из КТИЛП (Киевского технологического института легкого пове… (пардон – лёгкой промышленности)).

О насилии над девственниками речи не шло. Обе стороны исходили из того, что изнасилование – это когда в сексе одной из сторон плохо. А поскольку всё происходило по обоюдному согласию, то вспоминать о таких насквозь романтичных дамах, как "Мораль" и "Любовь", в рассматриваемой ситуации никто не пытался.

Время "Ч" наступило, как ему и положено, не столько внезапно, сколько неотвратимо.

Курсанты наскоро заскочили в расположенный недалеко от училища ботанический сад, и, посредством чудесного инструмента радиолюбителя под дивным названием "бокорезы", в темпе нарезали три огромных охапки чайных роз.

– Не бывает любви с первого взгляда, бывает любовь с первого раза, – утешали сокурсники трясущихся в трамвае главных героев.

Обоих девственников, по странной прихоти судьбы бывших ещё и тёзками, везли на Березняки. В дальнейшем, по ходу повествования, чтобы не путаться, будем одного из тёзок называть по более привычному среди его товарищей прозвищу – "Крюк". Второй девственник прозвища не имел, поэтому мы его так и обозначим – "Второй".

Березняки, между прочим, один из самых красивых районов Киева. Наверное поэтому начало приключений Крюку и Второму понравилось.

Здесь мы сделаем небольшое отступление и коротко опишем наших героев, а также их личные и не очень личные обстоятельства.

Итак знакомимся: Крюк и Второй.

Два третьекурсника двадцати лет от роду. До фанатизма увлечённые практической стороной радиолюбительского творчества курсанты радиофакультета.

Крюк и Второй были друзьями.

Крюк – худощавый невысокий парень, с тонкими, но жилистыми ногами и худющим торсом. Отсутствие видимого пресса и некоторая арбузообразность живота наводили на мысль о перенесённом в детстве рахите. Высокие залысины, костистый крючковатый нос и несколько желтоватое лицо с мелкими морщинками у живых подвижных глаз не позволяли угадать истинный возраст Крюка. С одинаковым успехом ему можно было дать и двадцать, и тридцать, и сорок лет.

Воспитывала Крюка мать-одиночка.

Отца у него не было. Впрочем, был когда-то, на границе осмысленных воспоминаний, некий малосимпатичный субъект. Появлялся он редко, густо шлейфил перегаром и распускал руки. После его очередного визита мать каждый раз тихо плакала на кухне, и ещё долго прятала от любопытных соседских взглядов многочисленные синяки.

Отца Крюк ненавидел. Ненавидел настолько, что по выпуску из училища взял фамилию матери.