Страна грез

— Безусловно. На улице замечательная погода. И, Кейтлин, милая, тебе нужно немного красок, как мы недавно говорили. Ты слишком бледная.

— Вот именно, — Рина наставила на меня указательный палец. — Поняла? Но мы успеем к вечеринке, обещаю, — она улыбнулась маме. — План такой: мы поедем на озеро, посидим там, перекусим чем-нибудь, а потом поедем назад.

— Я правда не могу…

— Я же сказала — никаких возражений! — не слушая больше ничего, Рина схватила меня за руку и потащила к шкафу. — Сейчас я поеду в магазин за чем-нибудь съедобным, а еще нам, наверное, нужен лосьон для загара… В общем. Пока я езжу, ты идешь в душ, — она начала загибать пальцы, — ищешь купальник и надеваешь его, ясно?

Она залезла в шкаф, привычно роясь в моих вещах, и заметила новое платье.

— О! — она вытащила его и показала мне. — Это то, что нужно. Оно милое, и в нем ты можешь загорать, — она бросила платье на кровать. — Я вернусь через двадцать минут. Будь готова.

И она опустила очки на глаза и выскочила за дверь. Через несколько секунд входная дверь внизу захлопнулась за Риной, и я посмотрела на платье.

В последнее время Роджерсон перестал называть точное время своего приезда, я просто должна была быть готова ехать с ним куда-то, чтобы мы не опоздали и не заставили кого-то ждать. Не думаю, что он будет возражать, если я предупрежу его о том, куда и когда собираюсь, чтобы это не стало сюрпризом. Нужно просто дать ему знать, вот и все.

— О, твое новое платье! Скорей бы тебя в нем увидеть, — воскликнула мама. — Кстати, я, кажется, приготовила слишком много салата, да и печенья у нас достаточно, если хочешь, можешь взять что-нибудь с собой. Я упакую их для тебя, хорошо?

— Мам, ты не должна…

— Но я хочу, — возразила она, — пусть веселье будет везде!

И она направилась на кухню, счастливая от того, что снова участвовала в моей жизни, как и раньше.

Я быстро приняла душ, а затем набрала Роджерсона, мысленно прокручивая в голове, что я скажу и каким голосом. Просто легкий тон: едем на маленький девичник с подругой, ничего особенного, вернусь через час или, может, два. Но телефон все продолжал звонить, а трубку никто не поднимал. Высушив волосы, я попыталась еще раз. Снова никакого ответа. Я позвонила Коринне, затем набрала основной номер его родителей. Никто не ответил.

Успокойся, сказала я себе. Оденься, потом попробуешь еще раз.

Когда я надела платье, то почувствовала необычайную легкость, как будто на мои плечи опустилось само лето. На ноге у меня был громадный синяк, но юбка удачно его скрывала. На руке тоже была отметина, но ее было заметно, как и пару других, у основания шеи сзади. Я надела жакет, и синяки пропали. Чудесно.

Я села у телефона и вновь позвонила Роджерсону. Пять раз. Шесть. Семь. И, конечно же, Роджерсон был именно тем человеком, у которого не было автоответчика. Ну где же он? Где-то в городе? Или, наихудший вариант, он приедет ровно в ту минуту, когда я уеду с Риной? Я повесила трубку, глубоко вдохнула, и подняла снова. Нет ответа.

Я все еще пыталась дозвониться, когда снизу раздался гудок.

— Рина приехала! — крикнула мама из кухни.

— Хорошо, — откликнулась я, снова вешая и поднимая трубку. Сердце билось где-то в ушах с ужасным грохотом, такое чувство преследовало меня перед экзаменами в конце года. Какой же глупой я была, позволив Рине убедить себя поехать с ней! Давай же, давай, мысленно просила я, окажись дома. Просто возьми трубку!

— Я собрала вам немного еды для ланча, — говорила мама Рине внизу.

— Здорово, спасибо. Ого, это острый сыр?

— Кейтлин? Рина уже зде-есь!

— Я знаю, мам. Буду через секунду.

Вполуха слушая их разговор внизу, я снова нажимала на кнопки. Телефон Роджерсона звонил в его комнате снова и снова. Никого.

— Эй, О`Корин, куда ты запропастилась? — заорала Рина. — Поехали!

— Милая, я положила вам одну из тех двухлитровых бутылок колы в сумку, у меня оказалось несколько лишних, — мама попыталась привлечь мое внимание.

— Кейтлин! — крикнула Рина, — Не заставляй меня подниматься за тобой!

— Иду, — бросила я, пытаясь усмирить нервную дрожь, начавшую сотрясать все мое тело. Как заведенная, я нажимала на кнопку повторного вызова, чтобы не пропустить ни момента, если вдруг Роджерсон на секунду заглянет к себе.

— Боже, Роджерсон, ответь, наконец! — взмолилась я, услышав шаги Рины в коридоре.

— Ты издеваешься?! — грозно воскликнула она, распахивая дверь. — Позвонишь ему оттуда, если так нужно!

— Я передам Роджерсону, где ты, если он позвонит, — пообещала мама, появляясь за ее спиной.

— Хорошо, — сдалась я, опуская трубку, и мой желудок сжался в комок.

— Всё, пошли, — Рина похлопала в ладоши. — Пойдем же!

Я покорно встала, все еще боясь отойти от телефона, словно так Роджерсон мог услышать мой безмолвный зов и понять, что я звонила ему миллион раз.

— Ох, дорогая, — мама восхищенно смотрела на меня. — Платье сидит прекрасно! Но тебе не нужен жакет, в нем почти не видно твою изящную шейку.

— Мне немного холодно, — для правдоподобности я поежилась, все еще косясь на телефон.