Страна Яблок

Но почему нет ни связи, ни электричества?

Обежал посёлок, вернулся на реку. «Как всё-таки быстро привыкает ко всему человек», – подумал я. Для меня по третьему разу запруда и колыхание голых тел представляли собой привычную часть ландшафта.

Я думал не о сотнях мертвецов в медленной воде, а о том, куда ушёл раздетый крановщик и будем ли разбирать запруду без полиции, сможет ли Аркадий его заменить, и нет ли в кабине «Ивановца» личного чипа, и справится ли обычной, не коленчатой стрелой, и каково придётся Закирзяновым с Вадимом лазить в воде по груде тел. Наступать на них, переворачивать, подлезать со стропами под дубовые стволы, отталкивать и касаться окостеневших мраморно-бледных рук, ног и грудей.

Приближаться вплотную к безглазым расклёванным лицам, слушать деловитые переговоры чаек с их тошнотворными жёлтыми ногами и мелькающими жёлто-зелёными клювами.

Меня передёрнуло.

Всё-таки пробираться по завалу из голых мертвецов – это не совсем то, что предполагалось первоначальным ППР, планом производства работ.

Весь посёлок собрался на берегу; галдели каждый о своём. Первое потрясение уже прошло.

– Когда турки резали армянский народ, в Евфрат сбросили тридцать тысяч детей, стариков и женщин, Евфрат покраснел от крови и изменил русло! – размахивал руками Армен.

Он часто срывался на разговор о геноциде, но сейчас эти слова звучали для нас иначе.

– Крановщика нет нигде, – сообщил я. Мне показалось, что Сергей не удивился. Зато меня удивило его возбуждённое приподнятое настроение.

– Пойдёмте в посёлок, обсудим, – сказал он.

– Как же? Надо же что-то делать!

– Может быть, кого-то ещё можно спасти? – обратилась к Сергею Ксения. – Это же люди.

Я озадачился и испугался.

Озадачился потому, что мне казалось – в семье Богомоловых право голоса есть только у отца. На собраниях жена Вика и Ксения всегда молчали.

А испугался ответа Сергея. Как рявкнет сейчас… И мне придётся вмешаться. Не ко времени.

И снова удивился.

– Это бывшие люди, Ксения, – ответил Сергей. – Бывшие. Люди – это мы. Пойдёмте, обсудим. Ничего мы здесь не высмотрим и никого не спасём.

Вернулись в посёлок, зажгли в огромном холле Ларисиного дома керосиновые лампы, расселись.

– Запруду по-любому надо убирать, – сказал Сергей. – Как мы вчера планировали – Ильяс с Равилем на разборку, Аркадий на кран, Вадим – старший.

Странно он это сказал – не обычным своим командно-хозяйственным голосом, а как будто спрашивал. Ильяс уставился в землю, Вадим побледнел и спросил:

– Мы не имеем права… э-э… без уведомления полиции?

– Звони, – предложил Сергей. – Но лучше мы переиграем. Запруду будем разбирать мы с Аликом, Аркадий – на кран. И Богомолов Игорь Николаич с нами. Вчетвером, думаю, справимся. Богомоловы возьмут к себе Ларису, с ними вместе побудет Вадим. Свою «Сайгу» я оставлю, а…

– У нас тоже две «Сайги» есть, – сказал Ильяс, – незарегистрированные только.

Равиль кинул на брата быстрый недовольный взгляд. Злой взгляд.

Никто его не заметил, и я бы не заметил, если бы не косился в ту сторону, на Ксению.

– Кто бы сомневался, – пробурчал Сергей. – Тогда Ильяс с…

– Я стрелять ни в кого не буду и в своём доме этой скверны никому не позволю, – сказал Николаич. – Не позволю.

«Скверны». Долбануться можно от этих богомольцев.

«Скверны». Ну надо же.

Я вдруг понял, почему вчера меня так порадовала и обнадёжила улыбка Ксении. Конечно, мы всегда выделяем женщину, которая смеётся нашим шуткам, но здесь не то, не то. Я возликовал, что нет в Ксении этой тоскливой пресной богомольности. Набожность и поднятые вверх постные глаза всегда казались мне уродством худшим, чем родимое пятно или заячья губа. Худшим, чем остывшая мёртвая грудь и гипсовые руки.

А значит – всё возможно.

Она живая. Она – живая!

Сергей легко согласился с Богомоловым, отправил Закирзяновых с Арменом и Борисом в охранение.

– Мы вместе пойдём, – сказали одновременно Закирзяновы.

– Ильяс, вы вместе троих стоите, а каждый по отдельности – двоих. Вот и посчитайте. Давайте, как я сказал.

Эта противоречивая математическая конструкция произвела на братьев неожиданно сильное впечатление – Ильяс с Равилем подобрались, переглянулись и кивнули.

– Одна пара идёт по главной дороге, другая – по просеке. Идите сбоку, между деревьями, чтобы вас видно не было. В Напутново не входите, до конца леса дойдёте, там скрытно наблюдайте. Действуйте по ситуации. Если услышите выстрел второй пары – идите к ней на помощь, но тоже скрытно, не ломитесь как лоси. На выстрел отсюда – возвращайтесь. Борис, если Равиля на подвиги потянет, сдерживай его. Карабин узлом завяжешь, если что. Договорились?

Равиль дёрнул ноздрями, а Борис широко улыбнулся.

– Нельзя завязывать, потом регистрировать не смогут.

– О, Борис пошутил!

– Сергей, а что может быть? – спросил Ильяс. – Что значит – «по ситуации»? Ты думаешь – война? Теракт?