Страна Икс

Он быстро начертил Лунным Мечом пентаграмму на полу и прошептал какое-то заклинание. Линии вспыхнули мертвенным пламенем. Чад-О-Вич решительно вписал внутрь еще одну пентаграмму — на этот раз в виде звезды Соломона. Она тоже засияла. Внутрь звезды он вписал круг.

— Быстро, сюда! — крикнул он и втащил Брайдера внутрь круга. — Упаси тебя боги выйти за круг или задеть за черту, пока нам не ответят! — скороговоркой предупредил он. Потом он поднял вверх Лунный Меч.

— Поднимай руку! — скомандовал он. — Касайся Камнем Меча!

Брайдер так и сделал — и его словно пробило разрядом молнии.

— Краггаш и Марвин! Краггаш и Марвин, Властители Искаженного Мира! — возвестил Чад-О-Вич. — Мы, Брайдер и Чад-О-Вич, взываем к вам! Накройте нас сводом Истинного Измененного Мира и укройте нас от богов нашего мира!

Но ничего не случилось.

Брайдер глянул на Чад-О-Вича и увидел, что тот покрылся липким потом.

— Сорвалось? — прошептал Брайдер.

— Не знаю, — так же шепотом ответил Чад-О-Вич. — Но есть идея.

Он вновь глянул вверх и крикнул:

— Зе Краггаш! Марвин Флинн! Мы отдаем вам то, что в наших руках, если вы поможете нам!

Грянул раскат грома — и Лунный Меч со Священным Камнем исчезли.

— Приготовься, Брайдер, — дрожащим голосом сказал Чад-О-Вич, — сейчас я произнесу заклинание, которое изменит наш образ: мы избавимся от того образа самих себя, что Он создал и нам навязал, и приобретем свою истинную сущность. После этого, возможно, ты уже не будешь героем, а я — магом, все мои заклятия будут действовать лишь пока мы не выйдем из круга внутри пентаграмм. И твой перстень потеряет силу. Но мы останемся бессмертными, и всё в этом дворце, а может быть, и дальше, будет подчиняться нам и ублажать нас. Понял?

— Зачем так много слов? — нетерпеливо спросил Брайдер.

— Затем, что результат тебя может несколько расстроить. В смысле твоей внешности, например.

— Тогда зачем это делать?

— Затем, что только освободившись от образов, что Он нам навязал, мы можем освободиться от Его власти. Может, и есть другой способ, но мне не удалось узнать о нем.

Брайдер вздохнул. «Конечно, будет неприятно, если окажется, что на самом деле я — жаба или дракон», — подумал он. Но отступать, видимо, было уже поздно.

— Ладно, — сказал Брайдер, — чего уж там... Не тяни.

— Подними руку и повторяй за мной, Брайдер.

Брайдер поднял руку.

— Игне Натура Реноватум Интегра!

— Игне Натура Реноватум Интегра...

Сверкнул огонь. Запахло серой. Брайдер на миг ослеп.

Когда он открыл глаза, Великого Мага Некроманта уже не было. Высокий старик с густыми бровями, черной как смоль бородой и шрамом через все лицо исчез. На его месте стоял довольно потасканный мужичонка, маленький, пузатый, плешивый, с бородавками на лице, сальными глазками, гнилыми зубами и явно не семи пядей во лбу. Брайдер осторожно осмотрел себя и понял, что и он выглядит ничем не лучше.

— Да... — мрачно сказал Чад-О-Вич. — Не фонтан. Но делать нечего.

Сверху до них донеслось что-то вроде «бу-бу-бу».

Брайдер и Чад-О-Вич глянули вверх и увидели, что туманное окошко все еще висит в воздухе, хотя перед ним и выросло что-то вроде стеклянной перегородки — видимо, купол Истинного Измененного Мира — почему и голос Господа звучал приглушенно. Отец Небесный, похоже, был нетрезв. Заплетающимся языком Он бубнил, явно проникаясь все большей жалостью к самому себе:

— Пишешь, пишешь, а для чего пишешь — неизвестно. Читатель, небось, усмехнется... да... А деньги, скажет. Деньги-то, скажет, курицын сын, получаешь? До чего, скажет, жиреют люди... Эх... Что такое деньги? Ну, получишь деньги, ну, водки купишь, ну жене приобретешь какие-нибудь там сапоги. Только и всего. Нету в деньгах ни душевного успокоения, ни мировой идеи...

Брайдер удивился.

— О чем это Он?

— Да пес Его знает, — откликнулся Чад-О-Вич.

— А что же Он, — смутился Брайдер, — так теперь и будет все время там торчать?

— Может быть, — ответил Чад-О-Вич. — Не знаю. Если будет — придется смириться. Переживем. Нас Он не видит. И кроме нас двоих, Его никто не видит. Слышно Его не очень. Привыкнем.

Потом он повернулся к Брайдеру и своим новым голосом, голосом заурядного человека, приказал:

— Положи мне руки на плечи, тогда мои заклятья будут касаться нас обоих.

Брайдер так и сделал.

А Чад-О-Вич вновь поднял руки и забубнил лишенным выражения голосом:

Безглавый собор над небесной пустыней,
Огромнейший город в руинах лежит,
Яд, смешанный с кровью, двух рек не покинет,
И солнце, и солнце злой дух сторожит!

Мир дернулся вокруг. Чад-О-Вич ухмыльнулся щербатым ртом и прошептал Брайдеру:

— Это было охранительное заклинание. Сейчас будет первое наступательное: