– Яна Хейна Доннера однажды спросили, как бы он готовился к партии против шахматного компьютера, и тот ответил: «Я бы взял с собой молоток». Генрик смеется. – Но ты знаешь,
– Вы считаете, что нами должен руководить не искусственный интеллект, а человек, которого поддерживает искусственный интеллект?
– Точно, – говорит Генрик. – Такой человек, как я. Повар и его враждебность к технологиям – это анахронизм. – Генрик задумался. – Ты веришь, что Третью мировую войну можно было бы предотвратить, если бы в цепочку решений о ее развязывании был вовлечен человек?
– Да, это зависит от человека, – подтверждает Петер. – Кроме того… если человек принимает решения с помощью искусственного интеллекта, на основе данных, которые искусственный интеллект указывает ему, если он видит при этом только мир, который искусственный интеллект подготовил для него, не решается ли он тогда почти неизбежно на то, что предлагает искусственный интеллект? Вы понимаете, что я имею в виду?
– Ты полагаешь, что необходимо дополнительное устройство ввода данных. Устройство, которым искусственный интеллект не располагает.
– Да.
Генрик улыбается.
– А как ты думаешь, почему мы разговариваем друг с другом?
Петер кивает.
– От какой партии вы, собственно говоря, хотите баллотироваться?
– Ну, конечно, от «Партии прогресса», – говорит Генрик. – Ты знаешь, за все эти годы я пожертвовал «Партии прогресса» такое количество денег, что не было бы слишком большой дерзостью утверждать, что она вообще-то принадлежит мне.
– Но ведь «Партия прогресса» как раз выдвигает президента. Я не понимаю…
– Ах, Тони – это совершенный нуль. Аппаратчик. Если бы не успех его отца, он никогда бы не дошел до этого уровня.
– У вас есть что-то общее, – говорит Петер.
Генрик улыбается:
– Внешность.
ЭКСКЛЮЗИВНОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ ОТ КОМПАНИИ «ЗОЛОТОЙ СЛИТОК»
СОРОК ДВА
Мартин спускается вниз по ступенькам. Через некоторое время он догоняет робота-уборщика лестницы и, недолго думая, дает ему пинок. Робот делает несколько кувырков и приземляется на свои маленькие ножки. Потом он снова издает этот звук, напоминающий вздох. Мартин смеется, пока его уховертка не включает знакомую мелодию: ДИ-ДЁ-ДИ-ДЮ.
– Этого не может быть! – восклицает Мартин. – Вы ведь не можете за каждую ерунду понижать мой уровень!
Сам Мартин, кстати, не вполне понимает, к кому он обратился во втором лице множественного числа.
Он продолжает спускаться по лестнице и опять пинает робота-уборщика.
ДИ-ДЁ-ДИ-ДЮ.
– Это невозможно! – кричит Мартин.
Он мчится к уборщику лестницы и снова пинает его.
ДИ-ДЁ-ДИ-ДЮ.
Каким-то отделом своего мозга Мартин понимает, что он ведет себя иррационально, и хочет это прекратить. Но он не может остановиться и снова пинает робота.
ДИ-ДЁ-ДИ-ДЮ.
На сей раз робот падает на спину. Многочисленные ножки беспомощно дергаются в воздухе. Мартин поднимает свою правую ногу, чтобы треснуть ею робота-уборщика по животу, но внезапно останавливается.
– Я схожу с ума? – спрашивает он вслух.
Светодиод на роботе-уборщике мигает. Одновременно загорается смарм Мартина.
Мартин смотрит на уборщика лестницы, потом медленно ставит свою ногу на ступеньку под роботом и, не оглядываясь, идет дальше вниз по лестнице.
Его смарм загорается:
– Как ты будешь мстить? – кричит Мартин, смеясь.
– Тсс, – шипит Мартин. – Джон Наш взорвался, – кричит он. – Поверь мне. Я присутствовал при этом. – Потом он бормочет: – Я действительно сошел с ума. Я спорю с уборщиком лестницы.