Страна кленового листа - начало истории

Резче всех в защиту феодальной земельной собственности выступила церковь — самый крупный собственник земли и, естественно, сами сеньоры. Сепьор Монтебелло — так именовал себя вернувшийся из изгнания Папино — заявил: «Я — убежденный реформист, поскольку речь идет о необходимых политических переменах, по закоренелый консерватор, когда дело касается защиты священного права собственности»^{128}. Правда, некоторые сеньоры, чаще английского происхождения, готовы были вести капиталистическое хозяйство, сулившее немалые прибыли, и не возражали против изменения характера землевладения.

За ликвидацию феодальной земельной собственности выступали англоканадские торговые и промышленные круги. Феодальные порядки замедляли рост капиталовложений и сужали внутренний рынок, ибо в сеньориях по-прежнему сохранялись пережитки натурального хозяйства, а также ограничивали масштабы прибыльной земельной спекуляции.

Главной же силой, которая смела сеньориальный строп, было массовое движение абитанов и радикальных демократов, выходцев из рядов средних слоев.

Стало ясно, что феодализм в Канаде обречен. И тогда сеньоры попытались избежать конфискации земли и взвалить на крестьян бремя выкупа сеньориальных прав. Здесь они нашли союзников в лице нового правящего класса — промышленной элиты, которой были чужды судьбы тысяч франкоканадских крестьян. Коалиция канадских либералов и консерваторов, составлявшая тогда правительство, пошла на реформу. Бурную деятельность по переработке парламентского законопроекта в угоду метрополии развил губернатор Эльджин, который решительно выступал против идеи конфискации помещичьих земель.

В 1854 г. парламент провинции Канада принял закон об уничтожении церковных отрезков и сеньориальных прав. Как пишет канадский историк Жорж Бслларжо, акт 1854 г. явился «результатом жалоб и петиций народа, которые вызывались в основном оскорбительными поборами со стороны ряда сеньоров… Эти доборы породили волну протестов, перед которой не могли устоять ни государственные деятели, ни правительство»^{129}.

Правда, согласно закону 1854 г., сеньоры получили 10 млн. долларов компенсации за лишение их феодальных прав и в полную собственность непожалованную землю, а крестьяне — лишь право выкупать сразу или постепенно земельные подати и ренту. Многие крестьяне выплачивали этот выкуп вплоть до 1940 г.!

Другим вопросом, вокруг которого в Канаде велась острая борьба, был вопрос о реформе народного образования. Длительное время в провинции господствовала система узкокастовых и религиозных школ и семинарий. Массы простых поселенцев, лишенные возможности иметь собственные школы, нигде не обучали своих детей. Промышленная революция и демократизация канадского общества породили потребность в свободных, светских школах для широкого начального обучения населения. В 1850 г. был принят закон, который предписывал муниципалитетам ввести особый налог на собственность для финансирования образования, но проведение в жизнь этого закона шло медленно. Состоятельные жители не хотели поддерживать, по их словам, «неправильное положение, устанавливающее коммунизм в деле образования и подрывающее тем самым устои общества»^{130}.

В Нижней Канаде борьба за демократическую систему образования осложнялась еще и сопротивлением католической церкви, которая стремилась к установлению полного контроля над школами. За открытие гражданских школ выступали мелкобуржуазные демократы из «Парти руж», франкоканадская интеллигенция, простые поселенцы. В 1845 г. был создан первый профсоюз светских учителей французской Канады, а в 1864 г. франкоканадские учителя основали собственную газету, бросившую вызов церкви. Но одолеть силу папской реакции было непросто. Католическое духовенство, используя национализм франкоканадцев, их борьбу против «обангличанивания», в конечном итоге добилось создания системы церковных школ и клерикализации образования в этой части провинции.

В 1830–1850 гг. произошли важные сдвиги в формировании франкоканадской общности и развитии национального движения во французской Канаде. К моменту английского завоевания в 1760 г. канадцы французского происхождения представляли собою «отчетливо сознающую свое единство этническую общность»^{131}, но еще не сложившуюся нацию.