Страна клыков и когтей

Я жестом указал ей, что она может начинать, и она попросила всех сесть, а после заговорила. Час спустя мы с Джулией и Салли еще сидели, всматриваясь невидящим взором в русскую икону у меня над камином. Бутылку виски мы прикончили, и я разыскал портвейн. Сейчас нам требовалось что-нибудь мягкое, утешительное. Решено! Окончательно и бесповоротно решено. Мои надежды пошли прахом. Время не исцелит эту девушку. Излечения не произойдет. Джулия Барнс и Салли Бенчборн смотрели на икону Рублева и будто о чем-то молились. Вероятно, они ожидали обсуждения тактики, а не откровений об убийствах и сексуальных надругательствах, превзошедших их худшие кошмары. Я не поверил ни слову из рассказа девчонки, то есть не поверил ее словам, но мог лишь догадываться о невыносимых ужасах, которые ей пришлось пережить и которые толкнули ее выдумать столь гадкую фантазию.

Судя по всему, та же мысль пришла в голову и Салли с Джулией. Мы утратили дар речи, не могли даже поднять на нее глаза.

— Совсем мне не верите, да? Иэн говорил, что пользы от вас для меня никакой.

— Не в этом дело, милая, — начал я.

— Я не милая! — крикнула она. — Посмотрите, что я!

Она разорвала блузку, обнажая грудь и живот. Я не знал, что сказать. В жизни ничего подобного не видел. Там были сотни, тысячи рубцов и царапин, которые складывались в какой-то рисунок. Ее пытали. Зажав рот ладонью, я поник в кресле.

— Что он с тобой сделал… — Губы Джулии дрожали от ярости, а вот Бенчборн отводила глаза.

Я снова посмотрел на своих сотрудников и поднял руку, призывая к молчанию. Дальнейшие разговоры утратили смысл, мы все слышали, как она упомянула своего покойного друга так, будто они недавно разговаривали.

— Иэн? — спросил я, надеясь, что она поймет, в какое поставила нас положение. — Ты ведь не про нашего Иэна говоришь, милая?