Страна клыков и когтей

Э., ничего не выходит. Я позвонил ему на работу. Он орал, грозил мне насилием, обещал позвонить в ФБР. Я до смерти перепугался. Пришлось соврать ему, иначе он ни за что не согласился бы на такую нелепую просьбу. Я сказал, что ему нужно кое с кем встретиться — с человеком, имеющим сведения о тебе. Пришлось сказать, что, возможно, ты жива. Я объяснил, что информатор связался с нами через очень засекреченные каналы, которые ему предоставили контакты в бывших коммунистических спецслужбах — через мертвую сеть стран бывшего Восточного блока. Даже я в это не поверил бы, но, хвала Создателю, он в отчаянии. И к тому же он пирожник. Я ужасно себя чувствую. Я не понимаю. Какой это будет для него шок! Но я понимаю. У тебя своя дорога. Он придет в два часа ночи, позже, чем доставили ящики, потому что тогда уходит домой охранник Менард. Я тоже там буду. Ты уверена? Точно так надо? Это порядочно?

Стимсон, успокойся. Сходи в кино. Сегодня увидимся.

Э., черт бы все побрал! Странные и тревожные новости. Не можешь прояснить? Не будь это так неестественно, я бы не спрашивал. Но прошел слух (мне его передала Джулия Барнс, а она услышала от самого Тротты), что тебя нашли, что ты жива, что ты приходишь в себя от некой неназванной травмы в монастыре на севере Румынии. Джулия в этом сомневалась. Была словно пьяна такой возможностью. На нас всех сказалась эта история. Я, конечно же, улыбнулся, зная, что это неправда, зная, что они ошиблись. А потом Джулия сказала: «Господи, Стим, у тебя ужасный вид», и я понял, что она, наверное, надо мной шутит, чтобы я почувствовал себя несчастным, а потому повернулся к ней спиной… о, сладкий миг победы, и тем не менее… все равно… должен спросить… такое возможно? Ты правда сегодня ко мне придешь? Ты ведь не такая жестокая, да? Ты ведь не стала бы мне лгать? Лгать во всем? Ведь не стала бы, Эвангелина?

Книга VIII ВОСКРЕСЕНИЕ И ЖИЗНЬ

33

ТЕРАПЕВТИЧЕСКИЙ ДНЕВНИК, 1 ФЕВРАЛЯ

Сегодня звонили из Румынии: наша девочка вроде нашлась, слух пока не подтвержденный, но и не досужая сплетня. Я развалина. Я курю. Я снова выпиваю по бутылке красного вина за вечер. Господи, если это правда, страшно даже подумать, в каком она состоянии. Она еще сделает из меня ортодоксального еврея. Я сегодня же вечером вылетел бы в Бухарест, если бы не драконовский приказ отца Эвангелины. Сообщив новости по электронной почте, он повторил распоряжение, чтобы никого из «Часа» не было, и откровенно заявил, что его дочь никогда больше не будет работать в программе. Интересно, что она сама на это скажет?