Страна Лавкрафта

Молчание. Аттикус вернулся на кухню, прошел в коридор и зашел в гостиную с другой стороны. Стало ясно, что в руках у Монтроуза аккуратная стопка дневников, перетянутая шпагатом. Книги были слегка обуглены по краям, но шпагат выглядел как новенький.

– Что это у тебя? – спросил Аттикус. – Это…

Монтроуз встал, и стул свалился на спинку.

– Ничего, – сказал он и жестко посмотрел в глаза сыну. – Ничего тут не было. Нэрроу мертвы, их дом сгорел, и мы ничего не нашли. Так и скажем Брейтуайту. И он должен нам поверить – даже если залезет в голову, он ничего не должен там увидеть. Тебе ясно? Ясно, я спрашиваю?

– Да, пап. Ясно.

– Смотри у меня. – Монтроуз тяжело вздохнул. – Все, пошли. Здесь живут мертвые, нам сюда еще рано. – Он прижал дневники к груди. – Еще рано.

Хорас и дьявольская кукла

Экземпляр, лежавший на операционном столе, обладал превосходной нервной системой, Уэст хорошо это знал и ждал многого.

Г. Ф. Лавкрафт. «Герберт Уэст – реаниматор»⁴⁵

– Она была как будто одержимая, – рассказывал Невилл. – Помните, в том выпуске «Загадочного странника»⁴⁶, когда демон вселился в подругу археолога? У нее еще голос изменился?.. Вот тут то же самое, только она использовала слова, которые нельзя говорить по радио.

Его дедушка Нельсон жил в Билокси, и ему исполнилось пятьдесят пять. Родители собирались позвонить, поздравить с днем рождения – вечером, когда тарифы снижены. Но за ужином Октавия, сестра Невилла, разбила стакан и порезала ногу. Родители повезли девочку в травмпункт, а Невилла оставили присматривать за маленькой сестрой. Тогда Невилл решил во что бы то ни стало позвонить дедушке сам, показать, что про него не забыли. Глупая затея. Отец здорово разозлился бы, узнав, что придется оплачивать два разговора, хоть и по сниженному тарифу. Невилл прежде не звонил по междугороднему, но, раз ему уже исполнилось тринадцать, считал себя взрослым и, значит, должен был поступать по-взрослому.

Он снял трубку и набрал номер оператора в Билокси.

– Это Невилл Портер, личный звонок мистеру Портеру.

Оператор, белая женщина, судя по голосу, пожилая и слегка глуховатая, спросила:

– С кем вы желаете говорить?

– С мистером Портером.

– Назовите имя.

– Это частный дом, там только один мистер Портер.

Вот тогда демон и вырвался наружу.

– Слушай меня внимательно, ты, мерзкий гаденыш, – прошипел он. – Если ты думаешь, что я буду называть какого-то ниггера «мистер», то здорово ошибаешься. Имя?

– Н-н-нельсон, – промямлил Невилл.

Демон посмеялся над его заиканием, заставил извиниться, обращаться к нему «мэм» и только после этого соединил. К тому моменту Невилл уже не хотел говорить с дедушкой. Да и вообще ни с кем.

– Почему тогда трубку не бросил? – спросил Кертис. – Ну, когда говорил с той операторшей, не с дедушкой, конечно.

– Не смог. Это невежливо.

– А она с тобой вежливо разговаривала? Да и что бы она тебе сделала? Она же в другом штате.

– Зато в одном штате с дедушкой. Представляешь, если бы она со злости нажаловалась другим операторам? Думаешь, до него бы потом хоть кто-то дозвонился?

У Кертиса расширились глаза.

– Они не могут так сделать!

– Это же Миссисипи, дурак. Они там все могут.

Хорас, шагавший рядом, поддержал Невилла.

– Мне папа тоже рассказывал, как в каком-то городе на Юге негры решили устроить марш за избирательные права. Так местная дорожная служба перекрыла дороги, ведущие из района, где жили темнокожие. По сравнению с этим отключить кому-то телефон – раз плюнуть.

– Ну, если бы у меня отключили телефон, я бы судился, – заявил Кертис. Его папа занимался исками по моральному ущербу.

– Судился? – передразнил Невилл. – Да кто бы тебе дал? Ну ты тупой.

– Судиться можно всегда!

– В Миссисипи – нет. Там закон для кого угодно, только не для цветных… Судиться! Скажет тоже… – Невилл поморщился. – Повесят тебя на телефонном столбе, и дело с концом.

– А ты как будто и радуешься!

– Не радуюсь, а думаю головой. Попробуй тоже, вдруг понравится.

В отдалении замаячил яркий желтый навес, к которому они направлялись: там находился магазин комиксов «Белый город». Невилл, все бормоча «судиться!», прибавил шагу и догнал еще двух ребят, совершавших то же паломничество после школы.

Хорас остался с Кертисом.

– Ты не обижайся, Невилл не со зла. Мне папа постоянно такие истории рассказывает. С трудом верится, да? Ведь это же дико… Ты, например, знаешь мистера Джо Бартоломью?

– Пирата Джо? Конечно, кто его не знает?

– Вот. Слышал небось, что он потерял глаз в детстве, в аварии. Мама у него тогда тоже умерла. И папа мне сказал, что она могла выжить, вот только больницы в их городе в Алабаме не принимали цветных. Пришлось вызывать «Скорую» из другого города, аж в семидесяти милях. Естественно, они опоздали.

– Что, правда? Нет, ну я, конечно, слышал про сегрегацию и все такое… Но если человек умирает?

– Я то же самое спросил у папы. Неужели они хотя бы не попытались позвонить в белую больницу, вдруг получится? Мама Пирата Джо работала учительницей, может… Папа сказал, что в стране Джима Кроу все устроено иначе.