Понизив голос, вынес вердикт пилот. Подойдя к окоченевшему телу, Клод и Сальвадор обнаружили, что человек умер давно. Недели две назад, как минимум. Одет он был легко, а лицо выражало гримасу предсмертного ужаса. Глаза были закрыты, а ноги переломаны, видимо, из-за падения с большой высоты. Пока физик и летчик проводили осмотр трупа, Шатильон, споткнувшись обо что-то, чуть не распластался на каменном полу. Подбежав к нему и направив луч фонаря на холодный каменный пол, Клод увидел небольшую тетрадь. Пока Монтеро безрезультатно осматривал мертвеца, Бернар, поднявшись, открыл ее и подставил под луч фонаря. Пролистав всю находку, француз обнаружил, что почти все страницы были пусты. Только на 14-й и 31-й были сделаны кривые записи на разных языках.14-я страница содержала мало текста, который был снабжен множеством знаков препинания, а вот 31-я была плотно исписана какими-то иероглифами. Подошедший Сальвадор попросил взглянуть на записи и, пробежав по строкам глазами, произнес:
— Иероглифы мне непонятны, а вот текст первой записи я перевести могу. Не зря в юности увлекался зарубежной литературой и знаю несколько языков.
Затаившие дыхание французы выразили желание послушать, о чем же гласит сей текст. З абрав тетрадь из рук Бернара, Сальвадор, подсвечивая себе фонариком, начал декламировать:
"Чудесный жребий совершился:
Угас великий человек…
В неволе мрачной закатился
Наполеона грозный век!
Исчез властитель осужденный,
Могучий баловень побед,
И для изгнанника вселенной
Уже потомство настает!!!
Да будет омрачен позором
Тот малодушный, кто в сей день
Безумным возмутит укором
Его развенчанную тень!!!
Хвала!!! он русскому народу
Высокий жребий указал
И миру вечную свободу
Из мрака ссылки завещал!!! "
Обескураженные друзья вопросительно взглянули сперва на ученого, потом на мертвеца, потом вновь на Монтеро.
— Предвосхищу ваш вопрос.
Закрывая тетрадь, произнес Сальвадор.
Но поиски не дали результата, после чего Бернар, забрав тетрадь у друга, произнес:
После подобного расследования, не давшего, к слову, никаких результатов, наша троица двинулась вверх, по холодному камню, старательно карабкаясь туда, откуда дул ветер. И вот, наконец, во мраке показался другой мрак, но более светлый. Это был выход. Окрыленные победой друзья ускорились, но вдруг из-под ноги Клода выскочил крошащийся камень. Вилар неуклюже всплеснул руками, хорошенько приложился головой об лед и полетел вниз, теряя сознание.
Глава 10 "Новые столичные волнения"
Пришел в себя Вилар от того, что его кто-то тряс за плечо. Это был улыбающийся Бернар. Открыв глаза, Клод осознал, что лежит на кровати в настоящем доме.
— Мы выбрались?
Просипел летчик.
— Ага, когда ты сорвался и потерял сознание, Сальвадор еле успел схватить тебя и уберечь от участи того страдальца, чье тело мы видели внизу. Потом мы вытянули тебя на поверхность, где нас встретили лаем собак. Это были люди из поселения, возвращающиеся с неудачных поисков нашего самолета. Они приняли наш сигнал и направились искать. Вот так мы и очутились здесь, все благодаря мужественным спасателям.
Рассказал Бернар
— А где Сальвадор?
Произнес ослабший Клод.
— Отоспавшись вдоволь, он поехал показывать нашим спасителям место крушения и ночлега, вещи то забрать надо, да и мертвеца похоронить подобает.
На утро следующего дня Бернар и Сальвадор, прихватив вещи, которые отыскал Монтеро вместе с мужчинами из поселения, прощались с Виларом. С этого момента их пути расходились, ведь физику и его лучшему другу предстояло ехать в поместье покойного родича Шатильона. А летчик желал отправиться на первом же пароходе в Париж и там срочно доработать свой следующий самолет, чертежи и наброски которого он делал весь день, пока его друзья отдыхали. После прощания и крепких рукопожатий Бернар и Сальвадор оставили Клода, отправившись на местном поезде в точку своего назначения.