Сын к отцу прилетел попрощаться. Здравствуй, сын! Помираю, сынок... И хотел было он приподняться, Но уже приподняться не мог.
Улыбнулся он, песенник, плотник, Наделенный веселой душой. И лихой на работе работник, И до жизни охотник большой.
И сказал он, подумавши: - Ладно. - Так вот просто сказал, не скорбя, - Хорошо мне, сынок, и отрадно В час последний смотреть на тебя.
Высоко, высоко ты поднялся, Кто бы думал, сказал наперед: Выше крыши отец не взбирался, Сын по небу машину ведет.
Ну, живи. Оставайся. Легко мне. Только знай, что отец-то один. Ты отца-то нет-нет да и вспомни, - Был такой на земле гражданин!
И последней слезой заблестели И закрылись глаза старика. И в своей еще теплой постели Он затих и забылся слегка.
Умирал человек и родитель. Видел сын: наступает конец... Вдруг: - Возьмите меня, поднимите!.. Стал просить, заметался отец.
То ль земли начинал он пугаться, Как шепнула, заплакавши, мать; То ль хотел он за сыном подняться, Высоко, высоко побывать.
Но уже отходил торопливо, Все терял: и желанья, и страх. И приподнял его бережливо Сын-герой на могучих руках.
И не выразить было любовней, Не сказать, не представить сильней Этой нежности лучшей - сыновней, Отличающей добрых людей
Самолет поднимался над лугом. Сын покинул родительский дом. Три прощальных торжественных круга Сделал он за селом над холмом,
Где покоится песенник, плотник, Честно проживший век трудовой, И лихой на работе работник, И до жизни охотник большой,
1937
МАТЬ И СЫН
На родного сына Молча смотрит мать. Что бы ей такое Сыну пожелать?
Пожелать бы счастья Да ведь счастлив он. Пожелать здоровья Молод и силен.
Попросить, чтоб дольше Погостил в дому, Человек военный, Некогда ему.
Попросить, чтоб только Мать не забывал, Но ведь он ей письма С полюса писал.
Чтоб не простудиться, Дать ему совет? Да и так уж больно Сын тепло одет.
Указать невесту Где уж! Сам найдет. Что бы ни сказала Ясно наперед.
На родного сына Молча смотрит мать. Нечего как будто Пожелать, сказать.
Верит - не напрасно Сын летать учен. Как ему беречься, Лучше знает он.
Дело, что полегче, Не ему под стать. Матери, да чтобы Этого не знать!
Он летал далеко, Дальше полетит, Трудно - перетерпит. Больно - промолчит.
А с врагом придется Встретиться в бою Не отдаст он даром Голову свою.
Матери - да чтобы Этого не знать... На родного сына Молча смотрит мать.
1937
СОПЕРНИКИ
Он рядом сидит, он беседует с нею, Свисает гармонь на широком ремне.
А я на гармони играть не умею. Завидно, обидно, невесело мне.
Он с нею танцует особенно как-то: Рука на весу и глаза в полусне.
А я в этом деле, действительно, трактор, Тут даже и пробовать нечего мне.
Куда мне девать свои руки и ноги, Кому рассказать про обиду свою?
Пройдусь, постою, закурю, одинокий, Да снова пройдусь, Да опять постою.
Добро бы я был ни на что не умелый. Добро бы какой незадачливый я.
Но слава моя До Москвы долетела. И всюду работа известна моя.
Пускай на кругу ничего я не стою. А он на кругу никому не ровня.
Но дай-ка мы выедем в поле с тобою, Ты скоро бы пить запросил у меня.
Ты руку ей жмешь. Она смотрит куда-то. Она меня ищет глазами кругом.
И вот она здесь. И глядит виновато, И ласково так, и лукаво притом.
Ты снова играешь хорошие вальсы, Все хвалят, и я тебя тоже хвалю.
Смотрю, как работают хитрые пальцы, И даже тебя я ценю и люблю.
За то, что кругом все хорошие люди, За то, что и я не такой уж простак.
За то, что всерьез не тебя она любит, А любит меня.
А тебя только так...
1937
* * *
Погляжу, какой ты милый. Замечательный какой. Нет, недаром полюбила, Потеряла я покой.
Только ты не улыбайся, Не смотри так с высоты, Милый мой, не зазнавайся: Не один на свете ты.
Разреши тебе заметить, Мой мальчишка дорогой, Был бы ты один на свете И вопрос тогда другой.
За глаза и губы эти Все простилось бы тебе. Был бы ты один на свете Равных не было б тебе.
Ну, а так-то много равных, Много, милый, есть таких. Хорошо еще, мой славный, Что и ты один из них.
Погляжу, какой ты милый, Замечательный какой. Нет, недаром полюбила, Потеряла я покой...
1937
* * *
А ты, что множество людей, С тобою росших, помнишь, Ты под ровесницей своей Грустишь, под липой темной.
Я знаю, старый человек, Ты волю дал обиде, Что прожил долгий, трудный век И ничего не видел.
Ты знал, что все края равны, Везде нужда и горе, И не прошел родной страны От моря и до моря.
Дождался дома сытых дней, Все так, одно обидно: Себя считал ты всех умней, Да просчитался, видно.
1937
МАТЕРИ
И первый шум листвы еще неполной, И след зеленый по росе зернистой, И одинокий стук валька на речке, И грустный запах молодого сена, И отголосок поздней бабьей песни, И просто небо, голубое небо Мне всякий раз тебя напоминают,
1937
ПЕРЕД ДОЖДЕМ
У дороги дуб зеленый Зашумел листвой каляной. Над землею истомленной Дождь собрался долгожданный.
Из-за моря поспешая, Грозным движима подпором, Туча темная, большая Поднималась точно в гору.
Добрый гром далеко где-то Прокатился краем неба. Потянуло полным летом, Свежим сеном, новым хлебом.
Наползая шире, шире, Туча землю затеняла. Капли первые большие Обронились где попало.