Читаем Страна Муравия (поэма и стихотворения) полностью

Сын к отцу прилетел попрощаться. Здравствуй, сын! Помираю, сынок... И хотел было он приподняться, Но уже приподняться не мог.

Улыбнулся он, песенник, плотник, Наделенный веселой душой. И лихой на работе работник, И до жизни охотник большой.

И сказал он, подумавши: - Ладно. - Так вот просто сказал, не скорбя, - Хорошо мне, сынок, и отрадно В час последний смотреть на тебя.

Высоко, высоко ты поднялся, Кто бы думал, сказал наперед: Выше крыши отец не взбирался, Сын по небу машину ведет.

Ну, живи. Оставайся. Легко мне. Только знай, что отец-то один. Ты отца-то нет-нет да и вспомни, - Был такой на земле гражданин!

И последней слезой заблестели И закрылись глаза старика. И в своей еще теплой постели Он затих и забылся слегка.

Умирал человек и родитель. Видел сын: наступает конец... Вдруг: - Возьмите меня, поднимите!.. Стал просить, заметался отец.

То ль земли начинал он пугаться, Как шепнула, заплакавши, мать; То ль хотел он за сыном подняться, Высоко, высоко побывать.

Но уже отходил торопливо, Все терял: и желанья, и страх. И приподнял его бережливо Сын-герой на могучих руках.

И не выразить было любовней, Не сказать, не представить сильней Этой нежности лучшей - сыновней, Отличающей добрых людей

Самолет поднимался над лугом. Сын покинул родительский дом. Три прощальных торжественных круга Сделал он за селом над холмом,

Где покоится песенник, плотник, Честно проживший век трудовой, И лихой на работе работник, И до жизни охотник большой,

1937

МАТЬ И СЫН

На родного сына Молча смотрит мать. Что бы ей такое Сыну пожелать?

Пожелать бы счастья Да ведь счастлив он. Пожелать здоровья Молод и силен.

Попросить, чтоб дольше Погостил в дому, Человек военный, Некогда ему.

Попросить, чтоб только Мать не забывал, Но ведь он ей письма С полюса писал.

Чтоб не простудиться, Дать ему совет? Да и так уж больно Сын тепло одет.

Указать невесту Где уж! Сам найдет. Что бы ни сказала Ясно наперед.

На родного сына Молча смотрит мать. Нечего как будто Пожелать, сказать.

Верит - не напрасно Сын летать учен. Как ему беречься, Лучше знает он.

Дело, что полегче, Не ему под стать. Матери, да чтобы Этого не знать!

Он летал далеко, Дальше полетит, Трудно - перетерпит. Больно - промолчит.

А с врагом придется Встретиться в бою Не отдаст он даром Голову свою.

Матери - да чтобы Этого не знать... На родного сына Молча смотрит мать.

1937

СОПЕРНИКИ

Он рядом сидит, он беседует с нею, Свисает гармонь на широком ремне.

А я на гармони играть не умею. Завидно, обидно, невесело мне.

Он с нею танцует особенно как-то: Рука на весу и глаза в полусне.

А я в этом деле, действительно, трактор, Тут даже и пробовать нечего мне.

Куда мне девать свои руки и ноги, Кому рассказать про обиду свою?

Пройдусь, постою, закурю, одинокий, Да снова пройдусь, Да опять постою.

Добро бы я был ни на что не умелый. Добро бы какой незадачливый я.

Но слава моя До Москвы долетела. И всюду работа известна моя.

Пускай на кругу ничего я не стою. А он на кругу никому не ровня.

Но дай-ка мы выедем в поле с тобою, Ты скоро бы пить запросил у меня.

Ты руку ей жмешь. Она смотрит куда-то. Она меня ищет глазами кругом.

И вот она здесь. И глядит виновато, И ласково так, и лукаво притом.

Ты снова играешь хорошие вальсы, Все хвалят, и я тебя тоже хвалю.

Смотрю, как работают хитрые пальцы, И даже тебя я ценю и люблю.

За то, что кругом все хорошие люди, За то, что и я не такой уж простак.

За то, что всерьез не тебя она любит, А любит меня.

А тебя только так...

1937

* * *

Погляжу, какой ты милый. Замечательный какой. Нет, недаром полюбила, Потеряла я покой.

Только ты не улыбайся, Не смотри так с высоты, Милый мой, не зазнавайся: Не один на свете ты.

Разреши тебе заметить, Мой мальчишка дорогой, Был бы ты один на свете И вопрос тогда другой.

За глаза и губы эти Все простилось бы тебе. Был бы ты один на свете Равных не было б тебе.

Ну, а так-то много равных, Много, милый, есть таких. Хорошо еще, мой славный, Что и ты один из них.

Погляжу, какой ты милый, Замечательный какой. Нет, недаром полюбила, Потеряла я покой...

1937

* * *

А ты, что множество людей, С тобою росших, помнишь, Ты под ровесницей своей Грустишь, под липой темной.

Я знаю, старый человек, Ты волю дал обиде, Что прожил долгий, трудный век И ничего не видел.

Ты знал, что все края равны, Везде нужда и горе, И не прошел родной страны От моря и до моря.

Дождался дома сытых дней, Все так, одно обидно: Себя считал ты всех умней, Да просчитался, видно.

1937

МАТЕРИ

И первый шум листвы еще неполной, И след зеленый по росе зернистой, И одинокий стук валька на речке, И грустный запах молодого сена, И отголосок поздней бабьей песни, И просто небо, голубое небо Мне всякий раз тебя напоминают,

1937

ПЕРЕД ДОЖДЕМ

У дороги дуб зеленый Зашумел листвой каляной. Над землею истомленной Дождь собрался долгожданный.

Из-за моря поспешая, Грозным движима подпором, Туча темная, большая Поднималась точно в гору.

Добрый гром далеко где-то Прокатился краем неба. Потянуло полным летом, Свежим сеном, новым хлебом.

Наползая шире, шире, Туча землю затеняла. Капли первые большие Обронились где попало.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Советские поэты, павшие на Великой Отечественной войне
Советские поэты, павшие на Великой Отечественной войне

Книга представляет собой самое полное из изданных до сих пор собрание стихотворений поэтов, погибших во время Великой Отечественной войны. Она содержит произведения более шестидесяти авторов, при этом многие из них прежде никогда не включались в подобные антологии. Антология объединяет поэтов, погибших в первые дни войны и накануне победы, в ленинградской блокаде и во вражеском застенке. Многие из них не были и не собирались становиться профессиональными поэтами, но и их порой неумелые голоса становятся неотъемлемой частью трагического и яркого хора поколения, почти поголовно уничтоженного войной. В то же время немало участников сборника к началу войны были уже вполне сформировавшимися поэтами и их стихи по праву вошли в золотой фонд советской поэзии 1930-1940-х годов. Перед нами предстает уникальный портрет поколения, спасшего страну и мир. Многие тексты, опубликованные ранее в сборниках и в периодической печати и искаженные по цензурным соображениям, впервые печатаются по достоверным источникам без исправлений и изъятий. Использованы материалы личных архивов. Книга подробно прокомментирована, снабжена биографическими справками о каждом из авторов. Вступительная статья обстоятельно и без идеологической предубежденности анализирует литературные и исторические аспекты поэзии тех, кого объединяет не только смерть в годы войны, но и глубочайшая общность нравственной, жизненной позиции, несмотря на все идейные и биографические различия.

Алексей Крайский , Давид Каневский , Иосиф Ливертовский , Михаил Троицкий , Юрий Инге

Поэзия