Страна незаходящего солнца. Национальная политика Российской империи и самоназвание русского народа

Россия столь богата выдающимися воителями-защитниками, что у нас десятилетиями, а то и столетиями не вспоминают Ермолова, Столетова, Орлова-Чесменского, об атаманах Барбоше, Черкашенине и сотнях других. Прятать или смущаться изобилием полководческих талантов не к лицу. Наоборот, очистить бы лики героев от копоти и лжи. Что было славно, то и славно, что не очень, то не очень. Тех, кто не уважает своих традиций, никто уважать не будет. Наши герои еще придут в кино, в театр, о перу…

Феодальные государства Средней Азии, оазисы работорговли в пустынях пали под ударами всего нескольких полков Российской армии. Хива, Бухара, Ташкент… признали над собой власть белого царя. Солдаты и казаки разгромили ханские войска, вдесятеро превосходящие их численно, совершили подвиг, поражающий воображение. Забыли о них интернациональные московские властители. Целые пласты отечественной истории загадочно исчезли, будто и не было. Другие подводились под теорию «тюрьмы народов».

В 1881 году с падением крепости Геок-Тепе завершилось покорение Закаспийского края и… формирование Российской империи. Солдаты и полководцы явили на войне с работорговцами чудеса храбрости и самоотверженности (памятники им стояли от Самарканда до Балтики). Среди выдающихся полководцев всех времен не погаснет имя Михаила Дмитриевича Скобелева, героя Балканской и Азиатской войны.

В 1906 году в Москве открыли великолепный памятник Скобелеву, а по сути, всему русскому воинству (в его лице). На открытие памятника ферганцы и болгары прислали венки с надписями: «Белому Генералу, умиротворившему Фергану, обогатившему туземное население, вписавшему жемчужину Востока в корону Русского Царя – от благодарного русского и туземного населения Ферганской области», «Ловеч, Плевна, Шейново – незабвенному витязю Освободительной войны, славному генералу Скобелеву – благодарный болгарский народ». Вот это примеры настоящего содружества.

И другие народы могли выразить признательность русским полководцам. Вот свидетельство очевидца М. Лыко («Очерк военных действий в 1866 году в Заравшанской долине»):”Более всех радовались нашему вступлению в Самарканд евреи и иранцы. Евреи толпами приезжали в цитадель, чтобы выразить чувства радости и благодарности… Когда кто-либо из русских проезжал по еврейскому кварталу, евреи выходили на улицу и приветствиям не было конца». Для освобожденных рабов полководцы, боровшиеся против работорговли, истинные благодетели. А для масонской гидры успехи русского оружия в борьбе с работорговлей, что кость в горле.

Памятник Скобелеву, как и тысячи других, уничтожили. К примеру, в Самаре ни одного кладбища, кроме еврейского, не осталось; единственная уцелевшая могила П. Алабину на весь город. Будет справедливо, если в Москве восстановят хотя бы памятник М.Д. Скобелеву. За пределами империи, в Болгарии, имена русских освободителей, в том числе и Скобелева, увековечены в названиях городов и улиц. В России троцкисты их имена выжигали из памяти каленым железом.

У Российской империи была и еще одна интересная черта в области управления подначальными территориями. Лучше, чем С.В. Жуковский, не скажешь: «Когда настал черед свести счеты с Бухарой и Хивой, она (Россия) великодушно отказалась от их полного покорения и, завладев фактически ханствами, восстановила их владетелей в их правах и передала им в управление большую часть их владений. Не ограничившись этим, Россия с домом Романовых во главе, признала для себя наиболее выгодным всемерно поддерживать самих правителей названных ханств и путем проведения в Бухаре и Хиве начал русской гражданственности, по возможности, укреплять и развивать эти ханства, стоящие значительно ниже России по своему культурному развитию».

Остается еще раз уточнить. Ханства получили поддержку в культурном и экономическом развитии, а вот работорговли и рабовладения там не осталось.

Сколь не похоже это, например, на Британскую империю. Для Британской империи характерно извлечение из колоний выгод любой ценой. Достаточно вспомнить «опиумные войны».

В XVI–XVII веках опиум стал проникать в Китай, где появились опиумные курильни и наркоманы. «Английская остиндийская компания ввела производство опиума в Бенгалии и монополизировала его, а с 1773 года стала ввозить опиум в Китай в количествах, постоянно возраставших». Китайское правительство неоднократно запрещало ввоз в Китай опиума, ибо число наркоманов росло с непостижимой скоростью.

Когда принято решение, но нет политической воли воплотить его в жизнь, то исполнение происходит чисто формально. Начинает развиваться контрабанда опиумом. Наркоторговцы остиндийской компании и продажные китайские чиновники получают огромные барыши. Подобные примеры мы видели в США в двадцатых годах и в СССР при Горбачеве в XX веке.