Страна овец

-Слушай, я малость недопонимаю, - замотал я головой, - ты говоришь о том, что данного человека надо остановить, и, одновременно, хочешь поставить это чудовище во главе Лиги! Я опять потерял нить твоих рассуждений.

-Одно другого не исключает. Получив желаемое «досрочно», Хирург лишится стимула для продолжения насилия, и может оказаться вполне здравомыслящим человеком. В его отсутствие в Лиге всецело заправлял бы Александр Саттар, а он тоже далеко не ангел. Хирург мог бы выступить для него в роли противовеса. Чем больше голосов в Совете Лиги, те труднее протолкнуть через него какую-нибудь глупость.

-Попахивает белой горячкой.

-Покойному Председателю было лучше знать. Они же оба - его сыновья.

-А-а-а, так это была его идея? Тогда она попахивает старческим маразмом.

-Так, похоже, что наш разговор зашел в тупик.

Я молча кивнул.

-Сам не знаю почему, но я пытаюсь хоть как-то помочь тебе, образумить немного, - Овод закупорил бутылку и спрятал ее в шкаф, - но ты на все мои попытки плевал с высокой колокольни.

-Именно.

-Ладно, раз перспектива спасения мира тебя не привлекает, тогда на досуге подумай вот о чем, - убрав посуду со стола, Овод остановился в дверном проеме, прислонившись к косяку, - убийство Председателя - скорее всего, не последнее в череде кровавых покушений. Сейчас у тебя есть реальная возможность положить ей конец. Если ты этого не сделаешь, то все последующие смерти будут и на твоей совести. На сегодня у меня все. Ты как хочешь, а я пошел спать.

Мерзавец таки нащупал мое уязвимое место. Нельзя сказать, конечно, что я тут же взял и передумал, но настроение он мне подпортил изрядно.

Сон не шел. Мысли как привязанные вертелись вокруг одного и того же. За всю предыдущую жизнь я видел покойника всего один раз - на похоронах дедушки. Тогда все обстояло чинно, мирно и уважительно, что ли. А теперь смерть повернулась ко мне другой стороной, кровавой и безжалостной.

Стоило мне смежить веки, как перед глазами всплывало то лиловое лицо извивающегося на асфальте Вадика, то виднеющееся в развороченном дверном проеме патрульной машины окровавленное тело, с которого взрывом сорвало почти всю одежду, то еще что-нибудь. А воображение старательно дорисовывало дополнительные драматические подробности.

Быть может, этот человек через пару дней собирался поехать в отпуск, к морю. Его маленький сынишка уже упаковывает свой рюкзачок, складывая в него любимые игрушки. Жена отгладила новую рубашку и повесила ее на вешалку в коридоре, чтобы примерить, когда муж вернется с работы. И тут раздается звонок телефона...

Тьфу, черт! Я в очередной раз перевернулся на другой бок. От отвращения к самому себе даже защипало в глазах. Но еще хуже было то, что я все равно не собирался соглашаться на предложение Овода. Я не хотел играть в чужие игры. Тем более в роли жертвенной пешки.

Утром я проснулся довольно поздно, с тяжелой головой, злой и голодный. Овод уже сидел в своей комнате, которую я мысленно обозвал «кабинетом», обложенный со всех сторон инструментами, непонятными приборами и мотками проводов.

Взяв с полки пульт, я включил телевизор и принялся перебирать каналы.

-Что ты ищешь? - полюбопытствовал Овод, не поднимая головы.

-Свежие новости, - буркнул я.

-В этом ящике ты ничего не найдешь. Единственное сообщение о вчерашнем пожаре на набережной промелькнуло в вечерней сводке событий. Ничего интересного, кстати, банальное замыкание в электропроводке. Пожар быстро потушили, пострадавших нет.

-Пострадавших нет, говоришь, - мои зубы невольно скрипнули, выдавая накопившуюся за ночь злость, - и на автостраде все живы-здоровы остались, да?

-Рядовое ДТП, восемь погибших. Ничего необычного, - Овод отложил в сторонку пояс с инструментами и сложил руки перед собой, - но если ты действительно хочешь узнать кое-что интересное и важное, то заткни эту полоскалку для мозгов и послушай, что я тебе скажу.

-Хорошо, - я выключил телевизор и встал перед столом, сунув руки в карманы, - я слушаю.

-У одного из раненых при взрыве в «Золотом быке» нашли при себе органайзер с подробной информацией обо всех покушениях. В том числе и с такой, которую никто посторонний знать не мог. Очень похоже, что на этот раз полиция вытащила невод с золотой рыбкой. У тебя есть на сей счет какие-нибудь соображения?

-Старший? – удивился я, - он жив? Я думал, что все наши погибли.

-Какой такой Старший? – нахмурился Овод, - ну-ка, выкладывай подробности.

-Он организовывал все наши акции протеста, - я присел на табуретку, - узнавал, планировал, назначал нам место и время встречи. Он постоянно делал записи в своем органайзере, с которым никогда не расставался. Но я как-то никогда… я не помню, чтобы он… если он действительно Корректор, то… - мои мысли окончательно заклинило, и я умолк.

-Не удивительно, - хмыкнул Овод, - я думаю, он постарался, чтобы у вас не оставалось никаких воспоминаний о его воздействии. Полиция, кстати, неплохо осведомлена о том, с кем имеет дело. Несмотря на то, что этот тип еще не вышел из комы, его держат крепко связанным и с повязкой на глазах.

-Откуда ты все это знаешь?