Страна падонкаф

— Это все не в кассу! Зачем нам чужие отморозки? — поддерживает Лёню Витас. Он глядит на Димаса и Леху — Своих хватит!

Димас согласно кивает.

Понижает нарастающий боевой настрой опять Мостипан.

— Все равно я не уверен, что это правда! Прикончите человека, а он и ни при чем! Что тогда?

У Мандинго есть предложение:

— Значит, нужно поймать маньяка с поличным! Устроить засаду!

Димас напоминает:

— Нам все равно нужно его расспросить про Игоря и Писклю.

— Значит, брать только живым! — гогочет Лущай. Его пацанчики вторят ему.

Неуместное веселье обрывает Лёня-трансвестит.

— Эта гнида должна сдохнуть!

Лущай с интересом смотрит на Лёню.

— Я вот никак не пойму, почему ты-то так ненавидишь этого психопата?

Лёня мгновение колеблется, потом признается:

— Он убил мою сестру — Наташу. Давно, прошлой весной.

Мандинго перебивает:

— Наташа Анохина твоя сестра, что ли?

Лёня молча кивает. Мандинго недоуменно смотрит на него.

— Странно. Салават же в одном доме с Анохиными получил квартиру. Я ему летом помогал переезжать.

— Да?

— Я тогда говорил с ним про семью Анохиных. Это теперь соседи Салавата. Но у Наташи не было брата. Я точно знаю! Только…

Махом пунцовый Лёня кивает.

…Сестра…

Вся тусня с новым любопытством смотрит на Лёню. Или уже не совсем Лёню?

— На самом деле меня зовут Лена. По своему отцу — первому мужу нашей мамы — Поздеева. Елена Поздеева.

Вот это сюрприз! Оказывается, на самом деле Лёня не парень, а аллегория. Двадцать первый век — век гендерной дисфории. На свете существует всего два пола, но некоторые люди все равно не могут найти себя.

— Так ты розовая? Лесбиянка?

Лущай изумлен не меньше других. Поэтому громко думает вслух.

Лёня, то есть Лена, цедит сквозь зубы и сквозь челку:

— Что ты знаешь о транссексуалах, дебил? Моя сексуальная ориентация никого не касается! Я Лёня!

После того как противоречия Лёни-трансвестита были объяснены и одним секретом на свете стало меньше, все вернулись в главную тему. Маньяк! Жуткий убийца! Что делать с больным чудовищем, умертвившим несколько человек? Их родственниц, подруг, знакомых.

— Я удивляюсь, как этот дурак Лябин до сих пор еще жив, — говорит Витас.

— Просто дуракам везет, — озвучивает Лущай народное наблюдение.

— Маньяк совершил ошибку — оставил Лябина в живых, — рассуждает Леха. — Ну, что же. Не ошибается тот, кто ничего не делает! Зато мы можем использовать эту ошибку.

— Как? — интересуется Лущай. Эта история его захватывает все больше. Еще как! Настоящий серийный убийца! С расчлененкой! Колоритно! Да, ребя! Это вам не мелочь по карманам тырить!

— Легко! Даже не легко, а очень легко!

Леха обводит собравшихся орлиным взором. Стратег! Широко шагает! Ей-ей! Все напряженно слушают. Сгрудились, перемешавшись, в одну кучу. Нет больше на «Сметане» наци, гопников, студентов и поваров. Здесь собрались жители тридцать третьего микрорайона. Обсуждают план защиты своей жизни, себя.

— Алгоритм наших действий таков. Сегодня вечером один из нас звонит маньяку, прикидывается чайником и сообщает, что завтра хочет кое-что узнать у придурка Лябина…

Несколько часов спустя. Протяжный зов, тающий в холодном воздухе:

— Леша-а! Домо-ой!

До Дня города осталось десять часов.

Суббота, тридцатое сентября День города

Погода дрянь. Неблагоприятные атмосферные явления. Сильный ветер и холод собачий. Уши отмерзают. Мухачинцы околевают даже в квартирах. Отопительный сезон еще не начался. Рано. Воздух — не дышать, а только нюхать. Загазовавшийся населенный пункт. Зато Мухачинск — город боевой и трудовой славы! Предмет зависти окрестных деревенских чингачгуков и покахонтас. Конечно, если минус алкашня, минус табак, минус наркота, минус проституция, минус ВИЧ, минус китайский рынок, минус небольшой и нереально дорогой спорт, минус тырли-мырли-трямский язык, минус ложь и компьютерные игры, минус несбывшиеся надежды и разбитые мечты, ну и так далее…. Если все сминусовать — получится просто таки Солнечный город. Но это уже будет не Мухачинск.

День города! Такие шикарные праздники не устраивает никто в мире: ни обладающие навороченными технологиями американцы, ни гламурные европейцы, ни суровые голодные северные корейцы… Никто. Только проворовавшиеся мухачинцы. Хотя, почему проворовавшиеся? Можно ли украсть у самого себя?

Они идут! Перед памятником Ленину — шествие трудовых коллективов. Мухачинск, как известно, столица рабочей аристократии, крупный промышленный центр. Мухачинский металлургический завод — ОАО ММЗ, угольные шахты — ОАО «Мухачинскуголь», цинковый завод, ТЭС… Мухачинский тракторный завод (МТЗ) раньше был знаменит на всю страну, производил быстрые танчики с крепкой броней, раскатал, как скалкой, в лепешку германский Вермахт — теперь развален. Немногие оставшиеся всякие там токарно-полировальные и продольно-фрезерные станки мирно ржавеют.