Страна премудрых пескарей. Очерки истории эпохи

Кстати, малейшие намёки на сепаратизм он карал прицельно, не допуская их разрастания. Например, печально памятное «ленинградское дело», судя по всему, относилось именно к этой категории. Хрущёв при первой же возможности объявил его фигурантов невинными жертвами кровавого тирана – но судя по тщательному уничтожению как раз при Хрущёве всех материалов по этому делу в местных и центральных архивах КГБ, там было что скрывать. По косвенным данным и воспоминаниям, толчком послужило желание создать самостоятельную коммунистическую партию РСФСР – а уж по ходу расследования вскрылось немало вполне уголовных злоупотреблений: так, глава Госплана Николай Алексеевич Вознесенский (1903.12.01–1950.10.01) лично вмешивался в расчёты своей организации, занижая плановые задания одним предприятиям и регионам и перекладывая груз на другие (в наши дни трудно поверить, что такие упрощения задач могут быть бескорыстны. Много лет слухи о намерении выделить российскую компартию из общесоюзной неизменно сопровождались вопросом: что в этом плохого? Ответ мы получили вскоре после создания КП РСФСР 1990.06.23: с него начался лавинообразный распад Союза. Причём это можно было предвидеть не только потому, что с этого момента русские в партийном аппарате других республик воспринимались как чужаки (до того – скорее как представители центра, прибывшие в регион для обмена опытом), но даже по чисто арифметическим причинам. Ведь многие регионы Российской Федерации по числу жителей и хозяйственным возможностям превосходили некоторые союзные республики, и соответствующие областные комитеты партии перевешивали республиканске комитеты и числом, и влиянием. Теперь же они замыкались на свою республиканскую компартию, и на всех общесоюзных встречах в большинстве оказались руководители с периферии, легко продавливая решения в свою пользу.

Очевидно, вождь предвидел нечто подобное, исходя хотя бы из своего жизненного опыта. И запасался инструментами, вынуждающими республики заботиться о пользе союза. В многонациональной стране действовать только пряником невозможно. Кнут в руках сильной власти в Белокаменной – острастка националистическим поползновениям в местных элитах. Поэтому Джугашвили нашёл способ раздать всем народам кнутики для взаимного сдерживания.

При раскройке политической ткани страны Джугашвили намеренно создал спорные территории. Достаточно посмотреть на доминирование таджикского населения в Самаркандской и Бухарской областях Узбекистана, узбекского в Чимкентской области Казахстана и Ошской области Киргизии, армянского в Нагорном Карабахе (у него даже армянское название другое – Арцах)… Радикальный пересмотр государственного устройства в 1930-е годы усугубил положение: так, разделение Закавказской федерации на три союзные республики создало в каждой из них анклавы других народов.

Правда, вся эта чересполосица унаследована с имперских времён. Теоретически можно было, пользуясь отголосками Гражданской войны или массовой миграцией в эпоху индустриализации, организовать переселение таким образом, чтобы зоны контакта национальных территорий оказались этнически однородны. Удалось же после Второй Мировой войны создать, например, этнически чистую Польшу, переселив оттуда миллионы русских, немцев, почти всех уцелевших после немецкого геноцида евреев. Да и самих поляков из нашей страны в основном отправили за западную границу.

Этнически однородные территории в ту эпоху были склонны к сепаратизму даже больше, чем сейчас. Поэтому Джугашвили намеренно смешивал население, создавая равновесие, взаимодействие и взаимозависимость народов. По сути, он начал формировать то, что в брежневскую эпоху называли «новая историческая общность – советский народ».

Правда, при тесном контакте возникала возможность межнациональных конфликтов. Но равновесную обстановку можно поддерживать буквально одним перстом. Положение в стране в целом было управляемым.

Так, единый черкесский этнос разделили на Адыгею, Абхазию, Кабардино-Балкарию, Карачаево-Черкесию. Заметим: часть свободных «валентностей» черкесов связали с другими народами. Казалось бы, куда логичнее соединить черкесов с кабардинцами, а балкарцев с карачаевцами. Но соединили так, чтобы разные народы уравновесили друг друга.

Кстати, в условиях такого смешения и равновесия куда легче вести интернациональное воспитание. Так что даже в рамках нынешних представлений о морали решение Джугашвили следует считать оправданным.

Национальное территориальное деление дало и политическое обоснование для усиленных вложений в развитие отдельных территорий: мол, младшие братья нуждаются в помощи. Но на деле речь шла о расширении культурных и производственных возможностей страны в целом. Ничего похожего на нынешнее задабривание субсидиями Центра немногочисленных особо конфликтных территорий в ущерб духовному и хозяйственному единству всей федерации, в ущерб самим принципам федеративности.

Словом, подход Джугашвили к национальному вопросу несравненно стратегичнее желания постсоветских руководителей жить сегодняшними страстями.