Страна премудрых пескарей. Очерки истории эпохи

Рыночные же реформы в мирное «постперестроечное» время стоили нам тех же двадцати миллионов жизней: достаточно умножить численность населения бывшего СССР на падение продолжительности жизни. В то же время мы потеряли территорию, технологическую и экономическую независимость, мировой статус, духовные ориентиры, катастрофически снизили уровень образования и здравоохранения.

В этом повинны и покойный Егор Тимурович Гайдар и прочие шоковые терапевты, мнившие себя великими реформаторами, изучавшие экономику по учебникам и видевшие жизнь из-за тонированных стёкл. Для них Россия всегда была и будет «этой страной», а наш народ – подопытными кроликами.

«Российское руководство превзошло самые фантастические представления марксистов о капитализме: они сочли, что дело государства – служить узкому кругу капиталистов, перекачивая в их карманы как можно больше денег и поскорее. Это не шоковая терапия. Это злостная, предумышленная, хорошо продуманная акция, имеющая своей целью широкомасштабное перераспределение богатств в интересах узкого круга людей», – сказал американский экономист Джеффри Сакс, профессор Гарварда, три года подряд, с осени девяносто первого, он был руководителем группы экономических советников Ельцина.

И еще одно мнение. Говоря о российских младореформаторах, профессор Колумбийского университета и лауреат Нобелевской премии по экономике Джозеф Стиглиц отмечал: «Величайший парадокс в том, что их взгляды на экономику были настолько неестественными, настолько идеологически искажёнными, что они не сумели решить даже более узкую задачу увеличения темпов экономического роста. Вместо этого они добились чистейшего экономического спада. Никакое переписывание истории этого не изменит».

Как видите, такова не только наша оценка деяний наших либералов.

И в заключение – как сейчас принято говорить, вишенка на торте. Как говорится, яблочко от яблони недалеко падает. Как упала прямо в объятия «большого друга» нашей страны дочь и духовная наследница «великого реформатора» Мария Егоровна Гайдар! Чего тут больше – тяги к очередным горам печенья и рекам варенья или геростратова стремления любой ценой не дать бренду увянуть? Основатель бренда, судя по бесчисленным откликам на поведение дочери, вертится в гробу…

Трижды не Пиночет

В своё время смерть генерала Пиночета в очередной раз привлекла всеобщее внимание к диктаторским методам решения политических проблем. По мнению его почитателей, чилийский генерал успешно искоренил марксистскую напасть и восстановил буржуазные свободы. Немногим меньше обсуждали экономическую сторону его правления – прежде всего знаменитых «чикагских мальчиков».

Ученики лауреата Нобелевской премии по экономике Фридмана нашли в Чили один из благодатнейших полигонов для опытной проверки идей своего учителя. Суровый диктаторский режим напрочь исключил всякую возможность сопротивления даже самым радикальным решениям – вроде отмены государственного пенсионного обеспечения.

Результаты получились, казалось бы, впечатляющие. Экономика Чили во второй половине правления Пиночета росла наибольшим в Латинской Америке темпом. Да и сам диктатор вскоре счёл возможным возврат к демократическому управлению страной (конечно, с гарантиями собственной безопасности). Достигнутый уровень экономического благополучия очевидным образом исключал скорое повторение всеобщего политического кризиса, порождённого срывом хозяйственной программы президента Сальвадора Альенде Госсенса.

Вероятно, именно пиночетовский опыт заставил Россию «младореформаторов» склониться к воспроизведению большей части рецептов «чикагской школы», использованных в Чили. Но результаты получились далеко не столь эффектными (скорее – плачевными). Это вынуждает задуматься о различиях политических руководителей, применявших сходные экономические идеи.

Прежде всего следует отметить сходство. Ельцин, как и Пиночет, сознавал надвигающиеся на страну опасности. Ельцин, как и Пиночет, не побоялся нарушить действовавшую Конституцию, хотя и присягал ей. Ельцин, как и Пиночет, не постеснялся применить к высшей законной власти – к вставшему на его пути высшему органу законодательной власти – Верховному Совету – вооружённую силу: танки, стреляющие по парламенту, выглядели, пожалуй, даже более устрашающе, чем реактивные истребители, пикирующие на президентский дворец.

Но отличий между латиноамериканским министром обороны и бывшим секретарём обкома более чем достаточно. Причём далеко не в пользу «законно избранного» президента.

Правда, формально Ельцин пролил куда меньше крови, чем Пиночет. Общее число смертельных исходов, перечисленных в судебных исках к генералу, порядка трёх тысяч. В российской левой оппозиции до такого уровня не добираются даже самые буйные фантазёры. Официально же признано всего полторы сотни убитых в Москве 3–4-го октября 1993-го, хотя их было, по самым достоверным оценкам, больше в разы.