Страна счастливых (сборник)

В первые дни кролики получали всякую пищу в изобилии, но через несколько дней мамка решительно запротестовала против кормления «зайцев».

— Сами с голоду дохнем! — ругалась мамка. — А будете зайцев кормить, выброшу к чорту и вас и зайцев.

И эту угрозу чуть было не привела в исполнение, когда поймала Костю с краюхой хлеба, которой Костя намеревался любезно угостить кроликов.

Ребята попытались перевести кроликов на харчи «канпаньонов», но и тут дело окончилось печально. Матери «канпаньонов» со всей решительностью восстали против зловредной привычки кроликов питаться хлебом, сеном и капустой.

Вот тут-то и пригодились записки Федорова. В конце тетради Мишка нашел такую запись:

«По случаю недорода в нашей деревне кормите кроликов обмялками[5]. Только надо обварить обмялки кипятком и немного присыпать отрубями. Хорошо давать немного жмыха кусочками. Изредка подкармливайте кочерыжками капусты. Понемногу давайте сена, давайте всего понемногу, но почаще. Кролики разбрасывают корм и уже не едят его, если он побывал у них под ногами. Давайте им пить чистую воду. Смотрите, чтобы посудина была чистой. Иначе пить не будут. Они привередливые очень. Но пуще всего смотрите за чистотой. Грязь и навоз от них выбрасывайте каждый день. Не то могут заболеть они и подохнуть».

Наступил февраль. Подули мокрые ветры. На буграх оголились черные борозды пашни. А как-то утром прошел теплый обильный дождь. Снег смыло с пашни, и только под буграми еще лежали бурые наносы. Без толку суетясь и крича, над полями летали мокрые галки. На дороге сквозь снег проступил навоз, и в навозе копошились вороны. Всюду бежали звонкие ручьи. Сугробы с шумом обваливались под ногами. По склонам, приминая бурую прошлогоднюю траву, лилась с журчаньем снеговая вода. Весеннее солнце расплескалось на улицах, засверкало весело в стеклах и подняло с земли дымящиеся, золотистые туманы.

Во дворах с шумом возились куры, обалдело гоготали гуси, торопливо гундосили утки.

На бревнах, щурясь от солнца, сидели крестьяне, покуривая цыгарки с запашистой махоркой и мирно беседуя о севе.

В один из таких веселых солнечных дней вернулись в деревню батька и Федоров.

Ребята были в бане. Засучив рукава, они наводили чистоту. Метлами сгоняли солому в угол. Скребками скоблили пол. Девчонки мокрыми тряпками вытирали покрытые темными пятнами половицы. Кролики, испуганно хлопая ушами, скакали в предбаннике, вызывая своими уморительными прыжками веселый смех.

— Будто блохи скачут, — хохотал Сенька.

— Куда? Куда? Я тебе задам!

— Кыш, ты, рыжая!

В это время дверь к приотворилась, и в баню вошел Федоров. Был одет он в городское пальто. На шее висел красный с зелеными разводами шарф. Голову прикрывала полосатая кепка.

— Тю! — заорали ребята, бросая работу.

— О!

— Вон кто!

— Ребя…

Федоров, глядя на ребят, рассмеялся:

— Ну, здорово, здорово! Эка, повыросли все как!

Потом он оглядел кроликов и, довольный осмотром, снова улыбнулся:

— Молодцы, ребята. Молодцы! А пятый-то где же? Подох что ли?

— Вон он, пятый-то, — сказал Мишка, приоткрывая дверь в парильню, где в одиночестве прыгал самец.

— Скучает? — поинтересовался Федоров.

— Не… Жрет, как боров!.. А ты как? Совсем уже?

— Совсем! — улыбнулся Федоров. — А вы тут как, не раздумали еще насчет гусей?

— Ясно — нет! — закричали ребята.

— Чего раздумывать-то?

— Не… Никто не раздумал!

— Это дело, — потер руки Федоров, — а я тут из города еще прихватил кроликов. Белых ангоров.

— Много?

— Семь штук!

Ребята всполошились. Побросав работу, они кинулись было к выходу:

— Где?

— Покажи!

Федоров схватился за скобу двери:

— Стой, стой! Кончим сначала с этими. Что тут еще осталось? Ну-ка, давайте помогу вам.

Работа закипела. Сменив подстилку и засыпав кроликам корму, ребята двинулись к Федорову. По дороге зашли к Тарасову, с которым Федоров приехал со станции. Во дворе стояла подвода, на которой лежали мешки и большая закрытая сверху полотном корзина.

— Эй! — постучал в окно Федоров. — Сергей Николаевич! Барахлишко свое беру!

Во двор вышел бородатый, добродушного вида великан, прищурился на солнце и почесал пятерней живот:

— Эва, армия-то какая. Словно фельмаршал ходишь. Де-ла!

— Армия? — в раздумье сказал Федоров. — Что ж, пожалуй правду говоришь, армия это и есть.

— Каждому теперь по пушке и пали-вали! Воюй! — мигнул глазом Тарасов.

— Ничего! Мы и без пушек раздуем такую войну, аж небу жарко станет.

С этими словами Федоров взвалил мешки на плечи. Ребята подхватили корзину, и вся «канпания» выкатилась за ворота.

Ребята учатся летать

После приезда Федорова ребята появлялись дома только к обеду да к ужину. Остальное время проводили они во дворе Федорова.

Здесь с утра до ночи весело пели пилы, звенели топоры и торопливо шаркали рубанки. Под навесом, вдоль стены, встали ровным рядом большие клетки. Сквозь решетку можно было видеть большеголовых бельгийских великанов и белоснежных ангоров.

Особенно интересны были эти маленькие белые комочки. Ребята первое время с удивлением рассматривали необычайные глаза ангорских кроликов, круглые, бледно-розового цвета.