Страна Соболинка

«Тигр» молчал. Юрий проворно шарил по карманам в поисках обоймы, но, как всегда бывает в таких случаях, не находил ее. Раненый медведь, понимая, кто причинил ему боль, злобно оскалился на человека. Прилизанные к затылку уши, прищуренные глаза, вытянутые в трубочку губы, оскаленные клыки не оставляли сомнения в его намерениях. Зверь присел, по-кошачьи вытянулся и уже был готов к прыжку, а Юрий под гипнотизирующими глазками все хлопал себя по карманам пятнистой охотничьей куртки.

После последнего выстрела прошло всего две или три секунды. Юрию оставалось жить столько же – по отсчету длинных, стремительных прыжков зверя. Десять метров медведь мог преодолеть за три прыжка, на каждый по секунде. Понимая это, попятившись, Юрий споткнулся о кочку и упал на спину.

Наблюдая со стороны, Толик все думал: «Ну вот, этим выстрелом все решится!» Он держал медведя в перекрестии оптики, в любое мгновение мог выстрелить, однако ждал: пусть Юрий все делает сам. Но после девятого выстрела раненый медведь встал на четвереньки и… скрылся за стелящимся кустом стланика. Теперь Толику был виден лишь тучный силуэт хозяина тайги. Стрелять через кусты из нарезного карабина нецелесообразно: пули дают рикошет от веток. Продолжая держать зверя на крестике, он ждал момента, когда последний выскочит на чистое место.

Неизвестно, что бы произошло в следующие секунды. Возможно, Юрий уже лежал бы под зверем с прокушенным черепом. Или, в лучшем случае, раненый медведь пересчитал бы ему ребра. Однако единственный выстрел Макарки решил все.

Свинцовая пуля тупым шлепком прилипла к затылку зверя. Мгновенно убитый медведь упал, откинув в сторону лохматую голову обмякшим мешком. Он еще продолжал заваливаться набок, под куст, а Макар уже подскочил к нему, на бегу перезарядив свою одностволку, опять подкинул приклад к плечу и сделал контрольный выстрел в ухо.

Юрий сидел на задней точке опоры. Знаменитый карабин «Тигр» лежал рядом. Глаза Юрия были пусты. Белое, как только что выпавший снег, лицо выдавало состояние горе-охотника. Он тупо смотрел на пацана, который только что спас ему жизнь, и, казалось, не видел его. Откуда-то издалека долетел звучный знакомый голос:

– Добра-а-ал?

– Го-о-отов! – откликнулся Макар, ожидая с третьей пулей в стволе решающего момента, когда по хребту убитого зверя от головы к хвосту, а потом обратно прокатится последняя судорога.

Эти слова привели Юрия в чувство. Он встал, подобрал карабин, не зная для чего, дернул затвор, убедился, что там нет патронов, достал из кармана рожок, забил его в магазин, пошел к Макару.

Паренек в это время, прохаживаясь вокруг туши, толкал ее ногой в бока. Он еще был возбужден, поэтому его движения были резкими, а речь быстрой. Увидев Юрия с карабином наизготовку, он махнул рукой:

– Все, дядь Юр… Зверь готов!

– А контрольный выстрел? – севшим голосом спросил Юрий.

– Так я уже, – ответил Макар и с хитринкой прищурил глаза. – А вы это… Что так стреляли? Наверно, ствол кривой?

Только после этих слов Юрий полностью пришел в себя: какой конфуз! Позор! С трех шагов не мог медведя убить из такого оружия! А пацан из одностволки завалил! Ему стало так стыдно, что, кажется, из носа закапала кровь. Не зная, куда себя деть, как смотреть Макару в глаза, Юрий начал рассматривать медведя. Чтобы хоть как-то сгладить ситуацию, спросил:

– Как это ты его с первого раза?

– Так не знаю, – с улыбкой ответил Макар.

– Да, удачно, а у меня не получилось.

Чтобы хоть как-то приободрить горе-охотника, Макар похвалил его:

– А вы ничего, дядь Юр! Один раз, кажись, попали!

Юрий промолчал, понимая, что его реплика шагает в паре с насмешкой, однако не обиделся, подошел к Макару, протянул горячую ладонь:

– Молодец! Спасибо тебе! Если бы не ты, он, наверно, бросился бы на меня.

– Да ладно, – смущаясь, ответил юноша. – Что я? Там дядя Толя все равно бы его завалил. Вы только это… Мамке не говорите, что я в вашу сторону стрелял. Мог бы и в вас попасть, некогда было перебегать.

– Да что ты! – улыбнулся Юрий. – Могила! – и опять протянул пацану руку. – Друг?

– Друг, – наливаясь румянцем, ответил Макарка и тяжело выдохнул: – Вон, идут. Сейчас мамка ругаться будет.

Юрий нарочито стал осматривать карабин, выискивая возможную причину позора: прицел сбился! Однако Вера разбила все его туманные, хлипкие доводы в пух и прах. В таком состоянии ее еще не видел никто. Казалось, в женщину вселился злой, непокорный бес, или слепая ярость захлестнула до этого спокойную женщину. Даже Толик, знавший ее многие годы, не мог вставить ни слова, отошел подальше в сторону, присел, закурив сигаретку: «Пусть выговорится, накричится! Сейчас это надо. Лучше слушать ее, чем таскать по тайге два трупика».

– Ну и что ты его дергаешь туды-сюды? – еще издали, за несколько шагов, увидев, что Юрий дергает затвор своего «Тигра», почти закричала Вера.

Юрий, еще никогда до этого не слышавший от нее в свой адрес грубого слова, растерялся, пытался что-то ответить, но не успел.