Страна василисков (СИ)

— Ходить по кондитерским? — вслух спросил я. — Мне жаль тебя разочаровывать, но у нас с тобой ещё работа.

— Представь себе, я помню. — хмыкнула Жюстина и отпила из чашки. — И куда мы сейчас, если не за пирожными?

— Сначала в Порт. — ответил я. — Ямагата должна уже была добраться до нашего дела, тут без неё никуда.

— Великие боги, — устало вздохнула Жюстина. — Что мы там будем делать? Гайдзинов опрашивать?

— Гайдзинов — нет… хотя проверить записи переговоров с диспетчерской было бы неплохо. — покачал головой я. — Нет, там кое-что другое. — и я пересказал Фудзисаки новость про закрытый стыковочный узел.

— Ага. — кивнула она и откусила ещё одно пирожное. — То есть ты всё ещё думаешь, что Вишневецкая что-то скрывала про четвертый узел?

— Более того, — добавил я, отставив чашку, — скрывала два раза подряд. Двенадцатое, помнишь?

— Ну двенадцатое. — пожала плечами Фудзисаки. — Может, оставишь это летунам? Гоняться за неизвестно какими кораблями нам не с руки, у нас, блин, дело…

— Да, у нас, блин, дело. — сказал я. — Но оставлять этот конец болтаться в воздухе я тоже не намерен, мало ли что. Особенно, — добавил я, — если дело касается контрабанды.

— Контрабанды? — прищурилась Фудзисаки. — Ты всё ещё думаешь, что тут дело в контрабанде?

— У тебя есть мотив получше? — спросил я.

Жюстина развела руками.

— Уговорил. — произнесла она. — Допустим. А потом куда?

— Вернемся в Цитадель, полюбуемся на Вишневецкую… — ответил я. — Потрясем Валленкура на предмет денег и бумажки. Потому что что-то мне здесь не нравится: контрабанда контрабандой, но что они сюда провозили, чтобы потом зарезать диспетчера на рабочем месте, ядерную бомбу?

— Боги упаси. — пробормотала Жюстина. — Это вообще не наша юрисдикция.

— Вот именно. — про незнакомую женщину, окликнувшую меня по имени, я предпочёл пока не упоминать. — Ну и мне нужно будет встретиться с кое-какими источниками, так что неплохо бы нам управиться со всем этим до вечера.

— Знаю я твои источники… — буркнула Жюстина, насупившись. — А потом что?

— А потом будем думать. — сказал я и сам, в свою очередь, откусил кусок пирожного.

* * *

Бело-синий «Муракумо» ждал нас на крыше. Сегодня, на фоне сгущающихся над городом серых облаков, люфтмобиль как нельзя лучше соответствовал своему названию.

Фудзисаки снова была за штурвалом, и я сел рядом, убрав с сидения пустую коробку из-под эклеров. Со свистом ожила турбина, выходя на режим, и Жюстина подняла люфтмобиль в воздух.

— Может, всё-таки, за пирожными? — спросила она с улыбкой.

— Обойдёмся. — отмахнулся я. — Ты веди пока, мне надо позвонить.

— Опять твой Еремеев?

— Он не мой Еремеев, он свой собственный.

Жюстина фыркнула и отвернулась к приборам. Люфтмобиль развернулся и пошёл вверх, набирая высоту для назначенного эшелона. Внизу промелькнула Аракава и мосты через неё, мелькающие белые спины троллейбусов и омнибусов на перекрестках. Девять часов: город уже проснулся, умылся, позавтракал и теперь судорожно пытался добраться на работу.

Я отвернулся и набрал Еремеева.

— Инспектор Еремеев, Транспортная полици… — А, Штайнер, это ты. — оттарабанил Еремеев, стоило ему снять трубку. — Чего тебе?

— И тебе доброе утро, Жан. — благодушно ответил я. — Ты на работе?

— Ну на работе. В чём дело?

— Отпрашивайся. Мне опять нужна твоя помощь.

— Опять? — простонал Еремеев. — Кого ты ещё не расспросил?

— Никого. В смысле, всех, но сегодня никого расспрашивать не придётся. Во всяком случае, тебе. О, даже лучше: дай сюда свою шефа, я с ней поговорю.

— О чём?

— О твоей помощи моему расследованию, Жан.

— Ты с ума сошёл?

— Так ты даёшь или нет?

— Да, да, сейчас… — проворчал Еремеев и переключил звонок. Я ждал. Примерно минуту спустя в ухе раздался щелчок и приятный женский голос:

— Суперинтендант Нидермайер, УМВД Сатурнианской Гегемонии в порту Титан-Орбитальный, слушаю вас.

— Госпожа суперинтендант, — начал я самым вежливым тоном, — вас беспокоит инспектор Штайнер, из уголовного розыска. Покорнейше прошу вашего прощения, но я вынужден просить вас одолжить мне инспектора Еремеева, для помощи в моём расследовании.

— Вы имеете ввиду, — уточнила после небольшой паузы Нидермайер, — вчерашнее убийство диспетчера Портовой Администрации, верно?

— Совершенно верно, госпожа суперинтендант.

— Тогда простите меня, инспектор Штайнер, но я не вижу, каким образом ваше расследование входит в компетенцию Транспортной полиции. И, следовательно, не вижу, зачем бы мне отряжать вам в помощь инспектора Еремеева.

Я закатил глаза. Служебное соперничество: как раз то, чего мне так не хватало. Особенно сейчас.

— Прошу прощения, госпожа суперинтендант, но оно входит. По моему предположению, в деле замешана контрабанда. Контрабанда входит в компетенцию транспортной полиции, поэтому я и прошу помощи у вашего сотрудника.

— По вашему предположению, инспектор?

— Госпожа суперинтендант, — сказал я так, будто бы меня только что оскорбили в лучших чувствах (что было правдой), — я — сотрудник уголовного розыска. Предположения — моя профессия.