Страна воров на дороге в светлое будущее

Боже, за каких же нас дураков держат! И правильно держат. С нами проходит все. Чтобы обмануть нас, напрягаться не надо…

Хасбулатов с Руцким просидели в тюрьме 4 месяца. Никакого серьезного дела «пришить» им не смогли (сменили несколько следователей). Теперь они на свободе. По амнистии. Суда, следовательно, не будет.

А судить их надо!

Хасбулатова — за то, что он чеченец.

Руцкого — за то, что не захотел поступиться офицерской честью.

Быть чеченцем в нашей безнравственной стране — грех, а уж делать заявления типа: «Я — офицер, мне дорога моя честь, я не могу смотреть, как грабится и превращается в колонию моя родина, а потому вынужден предать гласности ваши деяния…» — это такое преступление… Прав был Владимир Молчанов, звезда телеэкрана, заявивший 4 октября:

— Таких надо показывать в зоопарке!

Тот, кто, входя в нашу большую Политику, не оставил в гардеробе ее здания свою честь, как оставляют галоши, тот проиграет обязательно.

С Руцким расправились особенно подло. По борьбе с Руцким была создана специальная комиссия на правительственном уровне. Она называлась Межведомственной комиссией по борьбе с коррупцией! (Как только Руцкой оказался в Лефортове, комиссию упразднили. Она свою миссию закончила.)

Перед членами комиссии, видимо, была поставлена задача: найти или сфабриковать убойный компромат на Руцкого. Неважно, если его потом можно будет опровергнуть — лишь бы не сразу. Так оно и оказалось. Трастовый договор, согласно которому вице-президент якобы является обладателем счета в швейцарском банке (копию этого «документа» показывали по телевидению миллионам зрителей), оказался липой. Но дело было сделано.

После того, как однажды в конце августа на телеэкране в самый выгодный час, перед программой «Время», когда все зрители включают свои «ящики», появились члены Межведомственной комиссии, чуть ли не в ранге министров, и объявили, не моргнув глазом, что вице-президент великой страны — вор! — после этого Руцкому уже можно было начинать сушить сухари. Как политик, которому можно доверять, он прекратил свое существование. Не осталось в стране обывателя (интеллигентного или неинтеллигентного), который бы сразу, безоговорочно не поверил произнесенному с экрана. Любой сказанной о человеке гадости мы верим охотно и сразу.

К концу августа идеологическая работа по дискредитации Парламента завершилась. Можно было не сомневаться: указ о разгоне законодательной власти народ встретит с пониманием и одобрением. Кроме того, в стране созрели силы (о них мы много говорили в этой книжке), которым Парламент мешал, как камень на дороге. Эти силы ненавидели его еще больше, чем президентская рать.

Только слепой и глухой мог не понимать этого. Или те, кому все «до лампочки». К тому же Президент в открытую пообещал «боевой сентябрь».

По крайней мере мне все было ясно. Я только что вернулся из длительной поездки по российским провинциям — жулики объединяются, им нужно полное понимание наверху. «Кто это там мешает нашей власти? Ату их!»

Вот с этими соображениями я и пришел как-то в середине сентября к Хасбулатову. Хотелось также познакомиться. Много слышал. Разного.

Хасбулатов мне по-человечески понравился. Внимательно слушал, делал пометки в блокнотике. Но предостережения моего не понял.

Усмехнулся:

— Что вы, на это они не решатся.

Путч

Однако, решились.

И 21 сентября брякнули свой знаменитый Указ.

Почему — путч? А что же это такое? Типичный государственный переворот, совершенный группой заговорщиков. Военный переворот — с использованием армии и войск МВД. В августе 1991-го путчисты проиграли. Сейчас выиграли (были решительнее, беспринципнее, не имели никаких нравственных ограничений, абсолютно никаких — как будто и не человеки). А победители могут трактовать события как угодно, хоть наоборот. Так те, кто защищал конституцию и законность, были объявлены путчистами, мятежниками…

Итак — случилось.

И случилось неожиданное. Россия не поддержала путчистов. Москва — да, а Россия — нет. (Но Москва — особый случай, мы уже говорили об этом. Здесь теперь живет другой народ. До сего дня у криминального мира не было своей столицы, теперь есть — Москва.)

Россия восстала против власти, поставившей себя вне закона.

«Восстала… Кабы восстала, все было бы не так…»

А вот потому и били из пушек, чтобы эхо выстрелов разнеслось по всей России.

Западный читатель небось ухмыльнется: «Что это за народ, который эха выстрелов испугался?».

Не дай Бог французам или американцам испытать то, что испытали россияне. Я не про Гитлера говорю. В наш народ стреляли свои вожди. Почти нет семьи, из которой кого-нибудь не поставили бы к стенке. Вот и дожили до того, что выстрелили в Москве, а упали ниц на Камчатке. Ну и пропаганда сделала свое черное дело. Обыватель, парализованный ужасом, хватался за спасительную мысль: «А может, промолчать?.. Раз в них — из пушек, стало быть, такие негодяи…».