Страна заката

Аллан ни с кем особенно не разговаривал и не смешивался с толпой, заполняв­шей этот импровизированный рынок, однако теперь он почти не отличался от массы бродяг, которые, «голосуя» на шоссе, переезжали с места на место, торговали, нищен­ствовали или воровали и предлагали свои услуги за кусок хлеба. Впрочем, бродяги эти тоже ничем не отличались как от торговцев, так и от тех, кто случайно попадал сюда, стремясь что-нибудь купить или продать. На Автостраде все выглядели более или менее одинаково, и это нравилось Аллану. И еще ему нравилась атмосфера непри­нужденности и веселья, которая здесь царила. Сердечность и доброжелательность в отношениях между чужими людьми были для него чем-то новым. Хотя деловые кон­такты проходили, как правило, черезвычайно быстро и по возможности незаметно — люди подъезжали, останавливались, осматривались, заключали сделку и ехали дальше, чаще всего по нескольку человек в загруженной до предела (для экономии бензина) машине,— у торговцев и покупателей всегда хватало времени пошутить, поострить, пожать друг другу руки. Само собой разумеется, могли возникнуть и разногласия, но до ссор дело доходило крайне редко.

Судя по всему, настоящие спекулянты здесь почти не появлялись. Чаще всего сюда приезжали люди с вещами, без которых могли обойтись, чтобы обменять их на то, в чем они нуждались, и этот товарообмен совершался легко и непринужденно. Создавалось впечатление, что необходимость добывать продукты и товары пробудила в людях изобретательность, которая отнюдь не ограничивалась решением вопроса о том, что менять и что требовать взамен; она вызвала к жизни новые виды деятель­ности и новые формы сотрудничества, развивая инициативу и гибкость, потому что здесь не существовало каких-либо правил и запретов и все определяли лишь наход­чивость и здравый смысл; да и сами формы общения стали более свободными и раз­нообразными. Казалось, в людях вдруг проявилась творческая энергия, о существова­нии которой они раньше даже не подозревали, и они медленно учились ею пользо­ваться, пуская ее в дело... Они начали понимать, в каком бедственном положении очутились, но еще не почувствовали настоящей нужды. У них хватало жизнеспособ­ности, чтобы, когда потребуют обстоятельства, сойти с проторенной дорожки; у них ещё возникало стремление помогать друг другу— до известной степени, конечно,— еще существовала неукротимость страстей, которую не могли задавить система рацио­нирования и железная необходимость. Пока еще было не так уж плохо, лишь бы не стало хуже.

Никогда в жизни Аллан не видел ничего подобного и смотрел на все как зача­рованный. Свой предшествующий опыт общения с людьми он в основном приобрел в жалких увеселительных заведениях Свитуотера, на заполненных шумной толпой тро­туарах, в злобной толчее магазинов, в том самом прошлом, которое теперь казалось ему более далеким и более нереальным, чем когда бы то ни было.

Однажды рано утром, когда Аллан пришел на стоянку — судя по оживленному движению на Автостраде, была суббота—и остановился у ларька, где несколько че­ловек сидели на корточках вокруг примуса, на котором кипел в кастрюле соблазни­тельно пахнущий суп, он вдруг увидел, как из большого трейлера вылезла Мэри Дая­монд и трейлер тут же снова тронулся в путь. Она едва держалась на ногах от уста­лости, и, глядя, как она растерянно стоит на обочине, машинально поправляя прическу и юбку, Аллан почувствовал к ней какую-то странную нежность. Дул промозглый, северный ветер, и Мэри дрожала от холода, потому что поверх тонкой блузки на ней был только короткий расстегнутый жакет. Аллан продолжал неподвижно стоять. За­метив его, Мэри нерешительно двинулась к нему. Не так уж часто им приходилось встречаться в присутствии посторонних.

— Ты замерзла,— сказал Аллан, когда Мэри подошла достаточно близко. Сам он закутался в автомобильный плед и был похож на сельскохозяйственного рабочего, спустившегося с гор.

— Не страшно. Это пройдет.

Порывшись в сумочке, она вытащила сигарету.

— Разве у тебя нет чего-нибудь потеплее? Скоро зима. Мэри равнодушно пожала плечами.

— Понимаешь, в некотором роде это моя рабочая форма...

— Вот, возьми одеяло.

Аллан захватил с собой два пледа, которые хотел обменять на консервы. Одея­ла были сейчас в цене, потому что приближалась зима и уже ощущалась нехватка всех видов топлива, а на нефтепродукты и электричество было введено нормирование.

— А как же ты?

Мэри произнесла это без особой убежденности. Она ужасно замерзла и с благо­дарностью взяла плед, который Аллан протянул ей.

— Мне пора домой,— сказала она.— Я должна поспать.

— Подожди,— сказал Аллан.— Пойдем вместе.

Разговаривая с Мэри, он одновременно следил за тем, что происходит на Авто­страде. Вот у обочины остановилась еще одна машина. Автофургон. За рулем сидел шофер и ждал. К нему подошел человек. За ним еще один...

— Подожди меня здесь,— сказал Аллан.— Я только посмотрю, что у него есть. Немного погодя он вернулся без одеяла, но с каким-то тяжелым узлом.

— Пошли,— сказал он.