Страна Желанная

- Я ничего не боюсь, - сказал офицер с неожиданной, решительностью. - Я офицер американской армии.

С ним вдруг произошла разительная перемена. Он выпрямил корпус, рот перестал подёргиваться, руки - дрожать. Самарин усмехнулся этой перемене. Офицер понял и поверил, что ничего дурного большевики с ним делать, видимо, не собираются, и страх оставил его. Самарий сказал иронически:

- Вот и хорошо. Можно значит нормально разговаривать. - Он подвинул к себе документы пленного и спросил: - Итак, я имею дело с лейтенантом Гильбертом Мортоном, офицером роты триста тридцать девятого полка?

- Да, - кивнул офицер. - Я лейтенант Мортон.

- А чем вы занимались до того, как стали лейтенантом?

- Я? Ну, я немножко занимался биржей.

- Что вы называете "немножко заниматься биржей"? Конкретней.

- Конкретней, я следил за движением на бирже некоторых бумаг и ценностей, контролировал и направлял по возможности это движение по поручению моего банка.

- Вашего банка? Вы имеете свой банк?

- О нет ещё, что вы. Я просто связан с одним из банков определённым образом.

- Определённым образом - это очень неопределённо. Впрочем, не будем тратить время на выяснение подробностей вашей биографии. Коротко говоря, вы банковский и биржевой делец?

- Это так, - кивнул лейтенант важно. - Хотя это, как я понимаю, не одобряется вами. Вы ведь не принимаете нашей политической системы и не любите американцев.

- Вы так думаете? - иронически усмехнулся Самарин. - Должен вам сказать, что вы сильно заблуждаетесь. У нас нет никаких оснований не любить американцев, как нет оснований не любить какой-нибудь другой народ. Мы не любим американских империалистов, которые послали в нашу страну войска, чтобы грабить и убивать нас, но мы не смешиваем их с американскими трудящимися, с американским народом. Думаю, что и вам это хорошо известно. Если вам, несмотря на это, всё же охота наивничать и прикидываться незнайкой, что ж - ваше дело.

Самарин пожал плечами и принялся перелистывать лежащие перед ним бумаги. Потом он вдруг вскинул голову и глянул прямо в лицо офицеру:

- А ведь мы с вами уже встречались, наверно, лейтенант Мортон?

Лейтенант Мортон вздрогнул от неожиданности, и рот его снова повела короткая судорога.

- Но как это может быть? Это невозможно.

- Весьма возможно, - сказал Самарин, не спуская с лейтенанта глаз. - Я участвовал в январе во взятии Шенкурска, а как раз его оборонял ваш триста тридцать девятый полк.

- Но ведь оборонял не весь полк, а только часть его, - торопливо, сказал лейтенант.

- Какая часть? - быстро спросил Самарин.

- О, я не знаю. Но нашей роты там не было - это уж я могу сказать наверное.

Внимательно наблюдавший за пленным Самарин видел, что вначале, когда он сказал о том, что они с лейтенантом встречались, тот испугался, так как, повидимому, его рота творила по деревням такие дела, что лучше было не встречаться со свидетелями этих дел. Но при упоминании о Шенкурске, испуг прошёл. Из этого Самарин заключил, что рота лейтенанта Мортона действительно не была под Шенкурском.

Самарин задал ещё несколько вопросов, чтобы установить, откуда пришла рота на железную дорогу - из Архангельска или с другого участка фронта и с какими красными частями сталкивалась. Лейтенант Мортон отвечал на вопросы путано, ссылался на плохую память, на то, что названия русских деревень и станций очень трудны и их невозможно запомнить, на то, что он, в сущности говоря, не военный человек и вопросы дислокации и прочие военные премудрости ему чужды и он их плохо усваивает.

- Что-то очень уж много он говорит, - заметил Полосухин, внимательно приглядываясь к Мортону.

- Много говорят тогда, когда стараются ничего не сказать, - отозвался Самарин. - Обычная история.

Полосухин понимающе хмыкнул и кивнул головой.

- Может, пора уж солдата поспрошать или учинить им перекрёстный допрос?

Полосухин перевёл взгляд с лейтенанта на солдата и тотчас прибавил с живостью:

- Впрочем, постой. Знаешь что? Очень мне хочется столкнуть офицера с его же солдатом. Вот именно. Задай-ко ты ему - этому кровососу - вот простой вопросец. Кто его, шкоду, звал сюда в Россию и зачем он сюда пришёл? И пусть он не тебе и не мне отвечает на этот вопрос, а своему солдату, вот этому самому солдату, который сидит напротив него.

Полосухин сердито задвигал длинными чёрными усами, сопровождая свои слова энергичными и короткими жестами сперва в сторону офицера, потом солдата, потом опять офицера.

Лейтенант Мортон с опаской поглядывал на жестикулирующего начальника особого отдела. Его, видимо, беспокоило сердитое вмешательство Полосухина в допрос, и он не мог удержаться от того, чтобы не спросить, Самарина тревожно и одновременно заискивающе:

- Ваш коллега хочет что-то узнать? Не так ли?

Самарин сказал насмешливо:

- Мой коллега хотел бы задать всего один вопрос.

- О, пожалуйста, - поспешно сказал лейтенант, косясь на сердитого Полосухина. - В чём заключается этот вопрос?

- В чём?

Самарин помолчал, потом чуть подался вперёд, налегая грудью на стол и заговорил негромко и глядя прямо в лицо офицера: