Страна Живых

- Отдаю под твою ответственность, обратился он к Олегу, - девчонка телепатически немая, но все понимает, умная. На базаре в Яркенде ее купили за цену в сто верблюдов, везли на Ланку, но не довезли – погибла от лихорадки. Камбха о ней заботилась, разместила с апсарами. Редкая красавица, только все время молчит.

- Мне кажется, что она не против, – улыбнулась Камбха, – я ее реакции уже изучила!

- Так берешь? – спросил Индраджит удивленного Олега.

- Только обращайся с ней хорошо, – проворковала Камбха, и этому, коту своему, скажи, что женщина – не инструмент для онанизма. Если он будет ей «пользоваться», заберу в обмен на незрелый плод Пала, вы называете его «джадд» – с дырочкой!

Олег рухнул на колени рядом с белокурой парочкой.

- Встань, рыцарь! – одернула его Камбха, – ты хозяин своих духов, они твои слуги. Вы не ровня!

Олег поднялся:

- Шалый мне не слуга. Он свободен. Может быть со мной, если хочет, как гость. То же и с Гитой.

Только в этот момент, все осознали, что Гита не сводит с Шалого влюбленных глаз.

А с Шалым явно что-то произошло, похоже, теперь онемел и он.

Присутствующим сразу стало абсолютно невозможно находиться рядом с этой молчаливой парой.

Камбха развернулась, и ушла, покачивая бедрами.

- Что-то много мы уделяем времени делам любви, – проворчал Индраджит с явным намеком, – может, пойдем, осмотрим двигательный отсек? До субсветовой разгоняет за триста земных лет, с места, можно сказать, в карьер!

В оранжерее остались лишь две души.

…Они стояли на одной из посадочных палуб крепости Великого ракшаса Индраджита. Олег вышел, держась за металлические поручни, подошел прямо к краю площадки, которую лизали набегающие волны безбрежного океана облаков. Над крепостью Индраджита всегда был полдень, облака были прошиты яркими лучами солнца, клубились, но что было скрыто под ними, в бездне, Олег не мог разобрать.

Шалый стоял за его спиной, держа за руку бывшую полонянку Гиту. Гита была взята степняками с Руси, продана за цену ста верблюдов, и погибла в пути по Индии. Но на этом ее приключения не кончились: ее душа попала в Небесную Ланку, она стала апсарой, и служила семейству ракшасов. Индраджит и Камбха подарили ее Шалому. Тот теперь постоянно пребывал в трансе, не зная как угодить нежданно свалившейся на него суженой. Что особенно тревожило Олега, с момента встречи с апсарой Шалый не проронил ни звука.

- Вот они!

Прямо по густым облакам, шевелящимся, подобно волнам, плыл корабль. Его прямой парус с изображением солнца надувался попутным ветром, нос заканчивался высоко изогнутой лебединой шеей, сапфиры сверкали в глазах лебедя. Корабль походил на лебедя и плавностью обводов, и светло-серой окраской.

- Это «Лебедь», корабль Василия Буслая, - сказал Индраджит, - давай прощаться.

Олег вдруг почувствовал, что сзади что-то не так, он быстро обернулся, и обомлел, увидев потоки слез из глаз Шалого.

Корабельщики меж тем свернули парус, швартовались к летающей крепости Индраджита.

- Вот это – Буслай, - говорил Индраджит Олегу, - вон тот, с гуслями – Садко, в основном, все больше новгородцы, но есть и другие.

- Привет, Индраджит! – закричал Буслай, - красавице Камбхе - поклон!

Новгородцы уже спускались на посадочную палубу, когда кто-то вдруг вскрикнул, и начал показывать своим куда-то за спину Олега. К нему подошли другие, всматривались, позвали Садко.

Тот прищурился, схватился за снасти, и громко закричал:

- Братцы, да это ж Шалый!

- Шалый, Шалый вернулся! – подхватили дружные голоса.

Садко спрыгнул, подбежал, обнял Шалого:

- Вернулся, ну молодец! А мы уж и не чаяли! Да не один! Аленку свою отыскал!

Дружинники Буслая уж и не смотрели на Индраджита, обнимались с Шалым, плача, и размазывая сопли по бородам.

Камбха подошла к бывшей апсаре Гите, взглянула ей в лицо:

- Так тебя Аленой звать?

- Аленой меня дома звали, а в полоне не все ли равно.

- Тысячу лет молчала! – удивилась Камбха, – хотела бы одарить тебя, но нет ничего, что тебя достойно.

- А мне теперь ничего и не нужно! – Алена смотрела на Шалого, – милый, отвези меня домой!

2001 год

Москва

Все получилось легко и прекрасно. Однажды Настя пришла на работу, широко улыбаясь, и едва касаясь земли кончиками пальцев. Всем сразу все стало понятно, и каждый как мог, попытался ее поздравить.

Пока доки и близкие подруги ломали головы, как поплавнее высказать свои поздравления, операционная сестра Маша брякнула, не задумываясь:

- А, вижу, твой Олег-то поправился совсем!

Все, кто это слышал, аж присели.

Настя не прекратила улыбаться, мечтательно подняла голову:

- Поправился! – Она потянулась, сказала громко, чтобы все слышали, - Кофе хочу крепкого, а то засну!

- А то, - веселилась Маша, - сейчас заварим! Я тоже перед свадьбой все ночи напролет трахалась, вы расписываться-то собираетесь?

Врач Лёха аж крякнул, Ольга Николаевна наморщила носик. Софья Владимировна восхищенно смотрела на Настю.

- Собираемся, конечно, - призналась Настя, - давно собираемся!

- Ура! - закричала Маша, и первой бросилась ее целовать.

Глава 18