Страна Живых

Сейчас они слушали радио, грызли воблу, на самом деле, конечно никакую не воблу, а купленную в гипермаркете копченую рыбу, но кто читает, что там написано мелким шрифтом на ценнике. Рыба была похожа на воблу, и Володя считал ее воблой. Иващенко, как обычно, тянул свое безалкогольное пиво, Володя постарался, чтобы был необходимый запас, сам он тоже позволил себе расслабиться, зеленый чай и фрукты уже доконали его, хотелось острого жгучего перца, белка, и морепродуктов с глюматом, всего того безусловно вредного, и вкусного, что дало миру знакомство с китайской кулинарией.

Володя распахнул окна в своей микроскопической кухне, клейкая зелень тополей буквально ворвалась в кухню своими запахами, влагой, чередованием полос тени и яркого света, шелестом листьев. Ветерок освежал, пыли практически не было, а жара воспринималась, как дар Богов. Иващенко снял свою зеленую футболку, Володя вообще сидел в одних семейных трусах, как запорожец, а по радио шли разговоры про погоду, да кризис, да скачки курса рубля.

Петр смотрел за окно, и вспоминал свой дом под Киевом, и представлял, что жена сейчас говорит детишкам, и какие уроки задает старшему, и как дочка помогает ухаживать за малышом, и пожалуй, лучше хлебнуть еще пива, мужчина не должен выдавать своих переживаний, а, когда в сердце живут одновременно радость и сладкая боль, лучше не делиться этим с другими. Петр попытался сосредоточится, что там передают по радио, но улавливал лишь темп подачи информации, интонации, степень дурашливости, но никак не содержание. Смысл отходил на задний план, и какое дело кому до смысла, все понимают, что каждая радиостанция дует в паруса своего спонсора, и говорит лишь то, что выгодно для денег их хозяина.

Но вот по радио пошла особо длинная рекламная пауза.

- Не могу, выключу, - Володя отключил приемник.

- Давно бы так, - Петр скрутил голову очередной рыбине.

- Как твои исследования? – Володя поудобней откинулся назад, закинул ноги на табуретку.

- Уровень тревожности растет, - Петр уже отделял длинные мясистые куски от спинки воблы.

- А как ты его замеряешь?

Петр прекратил жевать, промочил горло, и с удовольствием начал рассуждать о своем любимом предмете:

- Ну, ты же знаешь, есть старый метод «больших шляп». Чем больше головной убор у мужчин, тем более они предрасположены к комфорту, спокойному времяпровождению. Когда тревожность растет, величина полей мужской шляпы резко уменьшается. А если люди носят, извини, подшлемник, - то это говорит о критическом уровне.

- Но это грубо?

- Можно точнее. Стой на улице, и считай пятнистые штаны. Коэффициент «пятнистых штанов» тоже полезная штука.

- И как со стилем «милитари» в последние годы?

- Девушки начали носить.

- Да, внушает.

- Если еще учесть, что стали носить короткие перчатки для ножевого боя, то можно прикинуть, сколько людей готовы пустить в ход ножи. Я пока такую статистику не веду, послежу, насколько прочно эта тенденция войдет в нашу жизнь. К тому же, наличие бойцовских перчаток не обязательно коррелирует с ношением ножа, это тоже надо учитывать.

- Так что получается, тревожность растет?

- Конечно! Все графики дают резкий подъем замеряемых величин. Самое важное, что падают показатели толерантности, а сочетание этих двух факторов может привести к взрыву!

- Ну, толерантность замерить еще сложнее.

- Социология – точная наука! Известно, что средние скамейки вагонов московского метро рассчитаны на шесть человек. Если люди ужмутся, то сядет семь, если сядут очень свободно, то получится пять. Если меньше пяти – значит, вагон не заполнен, и статистика недостоверна. Я веду подсчеты коэффициента 5/7 в течении многих лет. В 2000 году он составлял 880, в 2001 – 1200, а к 2008 достиг 5000!

- Ну и что из этого следует?

- Из этого следует, что в Москве закон самосохранения действует в опрокинутом виде! Ты знаешь, что в минуты опасности животные сбиваются ближе друг к другу. Например, буйволы прячут в центр молодняк, а сильные самцы выходят наружу. Сильный уступает слабому часть своей безопасности, делится своим пространством. Люди тоже в критических ситуациях собираются вместе… по крайней мере, собирались раньше. Вспомним солдат, которых слепой инстинкт сбивает в кучу под обстрелом противника, их же приходится специально убеждать, что рассредоточение эффективней для выживания! Но то война, и специфика противодействия артиллерии, а в социуме всегда реакцией на испытания была большая сплоченность! И что мы видим?

Если говорить несколько упрощенно, то впервые за много лет сильные самцы не уступают привилегированных мест молодняку и самкам, расстояние между людьми увеличивается, и это при постоянном росте тревожности!

Я уже жалею, что только с 2002 года стал измерять среднее расстояние между коленями у пассажиров. Мне открылась масса интересного! Поскольку этот коэффициент обратно пропорционален толерантности, я сразу получаю распределение по психотипам. Поведение человека в толпе оказалось зависящим не от уровня достатка или образования, отнюдь! А от чего зависит?

- Боюсь, что лучше об этом не задумываться!