Страницы черного дневника (СИ)

Оглушающие звуки сирены заставили Наюн и Клинта подскочить на своих кроватях. И если мужчина после столь неожиданного пробуждения, весьма невозмутимо поднявшись, направился в сторону ванной комнаты, то девушка встревоженно осматривала комнату на предмет раздражающего воя, спросонья не сразу сообразив, что сирена сработала во всем здании, а не только в их временном пристанище. Ее сердце сбилось с привычного ритма, ускоряясь во много раз, а дыхание участилось.

Посмотрев вслед удаляющемуся мужчине, она поплотнее закуталась в одеяло и обеспокоенно спросила:

— Что-то случилось?

— Ничего. Это будильник, — не оборачиваясь, холодно бросил Клинт и быстро скрылся в ванной.

Как только режущий уши звук прекратился, Наюн, громко выдохнув, рухнула на кровать. Мысли никак не могли сложиться в единый пазл, лишь мелькали в подсознании обрывками сновидений. Там, в мире ночных грез, были родители, беззаботные, счастливые и любящие. Сердце девушки предательски заныло. Наюн уже и забыла, когда видела их в последний раз. Казалось, теплая улыбка матери и строгий, но с озорными смешинками взгляд отца остались далеко позади, в прошлой жизни. Новая жизнь захлестнула с головой, и Наюн с тоской подумала, что эти пару дней, проведенных вне дома, по ощущениям были равны нескольким годам.

Ей нестерпимо захотелось услышать голоса родителей, и потому, с трудом дождавшись, когда Клинт закончит свои водные процедуры, она громко и нарочито нагло заявила:

— Мне нужно позвонить родителям. Покажи мне, где тут телефон!

— Тут нет телефона, — натягивая на голый, слегка влажный после душа торс приготовленную с вечера футболку, равнодушно протянул Клинт. Девушка невольно проследила за его резвыми движениями, замечая, как в нескольких местах намокла ткань.

— Значит, мне нужно выйти в город и найти телефон, — спрыгнув с кровати, Наюн осмотрелась в поисках своих вещей. Дурная привычка раскидывать свою одежду тянулась за ней с самого детства, вот и сейчас она упорно пыталась вспомнить куда и что положила.

— Это исключено.

— Мне нужно поговорить с ними. Вдруг что-то случилось, а я даже не знаю!

— Если Фьюри сказал, что они в безопасности, значит, так и есть. Он не бросает слов на ветер, — натянув джинсы, Клинт оценивающе посмотрел на свое отражение в зеркале. Девушка закатила глаза.

«Вот павлин надутый», — пронеслось у нее в голове. Но вслух она сказала другое:

— Фьюри мёртв…

Наюн хотела было продолжить, но, заметив недобрый огонёк в глазах мужчины, решила остановиться, предоставляя ему возможность додумать окончание фразы самостоятельно.

— Как будет возможность, я свяжу тебя с твоими родителями, — строго сказал Клинт и быстро покинул комнату, оставив девушку в расстроенных чувствах и в полном одиночестве.

Приведя себя в порядок и накинув лёгкое платье из её нового гардероба, Наюн глубоко вздохнула, внимательно всматриваясь в свое отражение в зеркале. Ну, точно нарциссизмом от Клинта заразилась.

Скорчив самой себе рожицу, девушка отошла от зеркала и подошла к двери. Находиться в комнате было чертовски скучно, и Наюн уверенно дернула ручку на себя, в следующее мгновение выскальзывая в коридор. Прогулка по зданию не была чем-то интересным или впечатляющим, но выбора не было. Девушка, не раздумывая, двинулась вперед по коридору.

За своими мыслями, Наюн не заметила, как вышла в оживленную часть штаба. И лишь когда один из местных обитателей чуть не сбил ее с ног, девушка обратила внимание на присутствующих. Десятки людей, полностью увлеченных своей работой, сновали туда-сюда, совершенно не обращая на Наюн внимания.

Разглядывая их, она про себя задавалась вопросами. Кто эти люди? Есть ли у них семьи? Если есть, то что их сподвигло бросить родных и примчаться нелегалами в забытый Богом и государством город в другой стране? В каких университетах учат мастерству шпионажа? И есть ли вообще такие университеты?

Не находя ответов на свои вопросы, она просто проходила мимо, непроизвольно выискивая глазами Клинта. Но так и не обнаружив последнего, со скучающим видом вернулась в свою комнату, чтобы через некоторое время сходить в столовую и вновь вернуться к изучению потолка и стен в своей обители.

Так прошли семь долгих дней. Все, что менялось в её жизни за эти дни, — только платья, на которые всем было наплевать. Клинт же уходил из комнаты рано, а приходил далеко за полночь. У него всегда был один маршрут: заботливо уложив свой лук в сейф, он шёл в ванную комнату, а затем ложился спать. От постоянного одиночества Наюн ощущала острую нехватку общения, но её соседу по комнате было абсолютно все равно на девичьи стенания. Не выдержав, в очередной одинокий вечер она решила дождаться появления Клинта.

— Где ты пропадаешь постоянно? — громкий высокий голос разрезал тишину, когда мужчина вышел из ванной.

От неожиданности он вздрогнул, привыкший к спящей в это время соседке. Нащупав рукой выключатель, Бартон, немедля, включил свет, с желанием высказать ей свое недовольство подобными «сюрпризами». Но, увидев сонное лицо девушки, которая, жмурясь от яркого света, протирала глаза, остановил себя.