Страницы олимпийского дневника

Но уж, конечно, вполне безопасна трасса конькобежного стадиона. Самая большая опасность на ней для чемпионов — это не выиграть медалей. К счастью, Т. Аверину чаша сия миновала — 4 медали, из них 2 золотые, — есть чем гордиться! Недаром ей вручили Кубок надежды — огромную хрустальную вазу, которую брянские рабочие просили передать лучшему советскому олимпийцу.

Рядом с катком возвышался закрытый Олимпийский стадион, где выступали фигуристы и хоккеисты.

О фигуристах можно писать без конца. Думаю, они достойны не только тех букетов, что бросали им под ноги зрители, но всех 35 тысяч тюльпанов и 15 тысяч нарциссов, которые прислала на Игры в виде подарка Голландия.

Фигурное катание всё больше привлекает ныне любителей спорта. Это естественно. Поэтому столько любителей стремились в Инсбруке попасть на Олимпийский стадион, поэтому столько писали о фигуристах газеты. И не только о звёздах. Очень много, например, о Е. Водорезовой. «Дитя с самообладанием ветерана», — написано под газетной фотографией, где Лена важно шествует по Олимпийской деревне между хоккеистами, которым доходит до пояса. Ей предсказывают блестящее будущее.

Много писали о сальто Кубички. Сам он довольно трезво относится к нему: «Мой элемент впечатляет, но он не так уж труден. Я почти не падал на тренировках». Для него сальто — рекламный трюк. «Кубичка — уже звезда в профессиональном ревю в Чикаго, — писала газета „Экип“, — Инсбрук не более чем этап на его пути». Впрочем, Робер Натаф предсказывает в «Франс-суар», что «в 1980 г. в Лейк-Плэсиде фигурное катание войдёт в акробатическую фазу. Медали будут выигрываться на грани равновесия, напряжения, скорости, притяжения. Это будет катание, где царствует риск».

Итак, закончились Игры. Для всех по-разному. Для Елены Водорезовой, этой маленькой девочки, они стали только началом, у неё всё впереди.

А для некоторых наших спортсменов, так блистательно выступавших в Инсбруке, эта Олимпиада может оказаться и последней. Никуда не денешься, у спортивного долголетия тоже есть свои пределы.

Для наших хоккеистов она — очередной этап. Не думаю, чтоб кому-нибудь могла ныне прийти в голову мысль, что советские хоккеисты вдруг да не окажутся олимпийскими чемпионами!

Татьяна Аверина заняла солидное место среди коллекционеров золотых медалей. Не сомневаюсь, она довольна.

Так что с разными чувствами покидали Инсбрук участники. По-разному для каждого закончилась Олимпиада. Для одних вздохом сожаления, для других — облегчения. Для организаторов, например. Всё прекрасно, всё гладко, был снег, но не было террористов, туристов собралось достаточно, чтоб оправдать расходы, но давки не наблюдалось — в Инсбруке и окрестностях пустовало полтораста тысяч запланированных гостиничных мест.

Разъехались собранные со всей Австрии солдаты, полицейские, шофёры, официанты.

Возвратились домой и мы, журналисты.

Покидая олимпийскую столицу, храня в памяти картину американского флага, поднимающегося на флагштоке во время церемонии закрытия в честь Лейк-Плэсида, я представил себе Монреаль, церемонию закрытия летних Игр и советский флаг, который взовьётся там во славу новой олимпийской столицы — Москвы.

Монреаль 1976 МОНРЕАЛЬСКАЯ КРЕПОСТЬ

В добрые старые времена на олимпиадах спортсменов охраняли главным образом от журналистов и охотников за автографами. Особенно охранялась с целью соблюдения высокой нравственности женская часть Олимпийской деревни, куда мужчинам, даже если это был супруг спортсменки, вход был строжайше запрещён. Отмена такого запрета явилась одной из сенсаций монреальской Олимпийской деревни.

Деревни охраняли по-разному: патрули с собаками, дежурные машины, медленно разъезжающие вдоль ограды, высокий забор-сетка. У входа проверяли удостоверения, иногда довольствовались значком. Журналисты старались перехитрить бдительных стражей.

А потом был Мюнхен…

И с этого момента организаторы очередных олимпиад крепко задумались: как оградить игры от возможных происшествий? Уже в Инсбруке мы наблюдали строжайшие меры безопасности. Но не сравнить масштабы зимних и летних олимпиад!

О том, что Монреаль во время Олимпийских игр будет похож на фронтовой город, что около 23 тысяч человек, в том числе 16 тысяч солдат, сотни машин, мотоциклов, катеров, вертолётов будут обеспечивать охрану Игр, что самые совершенные приборы — скрытые телекамеры, рентгеновские щупы, замаскированные машины, электронная сигнализация, наконец, ультрасовременные средства связи будут пущены в ход, — было известно ещё задолго до Игр. Организаторы прямо предупредили участников и гостей: будут драконовские меры безопасности, нравится не нравится, а нам важно, чтобы ничего не произошло.

И действительно, не успел наш самолёт приземлиться в монреальском аэропорту Мирабель, как мы уже воочию убедились в том, что канадцы не собираются шутить по части безопасности, и убеждались в этом позже на каждом шагу.